Сумасшедшие двадцатые
Шрифт:
В офисе стояла пугающая тишина, и был слышен только стук каблуков. Перепуганная видом Пирс секретарша попыталась ее остановить. Но, разве можно оставить уже начавшийся шторм?
Она уронила голову на руки и разревелась в голос. Но, никто не придет, никто не утешит, никто не поможет...
Пирс поплелась вперед, не видя ничего вокруг. Ее попытались охранники, она остановилась, осматриваясь.
— Вам сюда нельзя. Покиньте офис, - заговорил охранник. — А иначе нам придется применить силу.
— Да, - та утвердительно кивнула, но двинулась вперед,
Слыша его голос Кетрин немного приободрилась. Кажется, ее ничто не остановит, кроме охранников, скручивающих ее руки.
— Пойдем!
– предложил один из мужчин.
Бесполезно убеждать ее в чем-либо. Пирс не сломится и не сдасться. Освободившись от хватки охранников,она замерла на месте прежде, чем открыть дверь и оказаться в зале полным людей. Люди почти не обращали на нее внимания пока Кетрин шла вперед, прямо к столу за котором сидел Элайджа.
— Я останусь с тобой навечно, если ты поможешь мне забрать у Авроры мою дочь!
– стала умолять его она, стуча кулаками по столешнице.
— Ну, разве так можно?! закричал один из возмущенных мужчин. — Куда же пропустили женщину?
— Видимо она крепко держит его в своих оковах, если Мистер Майклсон не может ей и слова сказать, - ухмыляется Джордж.
— Извините, - громко произносит Майклсон и все встают со своих мест.
Тристан изумленно вытаращил глаза на Кетрин, когда услышал о Наде и покидая кабинет, прекрасно понимал, что это конец. Конец, потому что Кетрин Пирс расскажет правду.
— Помоги мне забрать Надю у Авроры и я останусь с тобой, - заявила Пирс. — Или я сама, одна, сделаю это, но жить без нее не буду!
— Я боюсь вечности, Катерина. Вечность пугает меня. Так ты оправдываешь свою ложь? Коварство?То, что должна была лишить меня жизнь?
– ошеломленный Элайджа смотрит на нее, а Пирс собиралась возразить.
— Мы, матери, как-нибудь сумеем успокоить свою совесть, - возражает Кетрин. — Любовь к детям настолько огромна, что заглушит все, что угодно. Так я заглушала все, то, что я делала.
— Даже предательство того, кто желал провести с тобой вечность?
– Элайджа настолько близко к ней, что она вздрагивает. — Отвечай!
— Элайджа, когда ты нашел меня, то это было правдой, в ту ночь на тебя кто-то готовил покушение и это была не Аврора, - не поднимая голову говорит Кетрин. — Я хотела уйти, чтобы не подвергать дочь опасности, но столкнулась с Авророй, которая сказала, что если я буду с тобой, выведаю нужную информацию, то я и Надя будем свободны. Я была наивной и поверила, до того момента, когда она протянула мне пузырек с ядом. Она желала, чтобы Тристан занял твое место. Не доверяй Авроре, но Тристан на твоей стороне. Я бы не смогла лишить жизни того, кого полюбила. Я впервые была с тем, с кем было мое сердце. Полюбила впервые. Но, уже поздно умолять о прощении.
— Так, значит, ты признала свое коварство и ложь! — подвел итог разговору Майклсон. — Если я верну Надю,
— Уеду, забуду все как страшный сон, буду работать, - мечтательно произносит Кетрин.
— А ты все равно будешь при мужчине, потому что ты беспомощна, не можешь работать и даже не умеешь готовить. Твоя жизнь не имеет никакого смысла, - Элайджа говорит ей правду и Кетрин понимает это. — Я не впускаю людей в свою жизнь, а тебя впустил, в сердце. Я доверился тебя, Катерина. Желал, чтобы ты была только моей, а предала меня и теперь смеешь являться и просить?
— Элайджа, я просто не хочу никому принадлежать, - вздыхает брюнетка.
Элайджа Майклсон впервые не понимает, что с ним происходит, кружится голова. Он все еще любит эту женщину. Любит, но боль предательство сильнее. Предальство словно проклятие нависло над ним. Злоба и обида затуманили то, что она пришла к нему с искренними побуждениями и чувствами. Элайджа не в силах видеть это и простить ее предательства, ведь даже если рана затянется, то останется шрам. Шрам, пустота, как будто она вырвала его сердце из груди. Она не пожалела его, а Элайджа проявил слабость и поддался темноте ударя ее по лицу, и в какую-то минуту даже он не понял, почему сделал это. У его поступка есть оправдание : Ее предательство. Он ударил ее, считая это расплатой за ее предательство и ложь. Элайджа Майклсон считал, что за свой поступок она должна была расплатиться, за мнимость счастья.
Взор Кетрин обращен в пол, она понимает, что жгучую боль на ее щеке она заслужила. Застужала ведь предала свою любовь.
— Впервые скажу, что заслужила, - всхлипывает Кетрин.
Она преодолевает расстояние между ними дотрагиваясь до ткани ее брюк. Она готова валяться у его ног, до тех пор пока он не посмотрит на нее и не простит. На ее глазах слезы и Кетрин думает, что сделала слишком много ошибок и ему будет сложно простить ее. Любовь к нему ломает её, заставляет опуститься на колени.
— Элайджа, прости, я не желала предавать тебя, - умоляет она. — Я люблю тебя.
— Оставайся здесь до моего возвращения, - Элайджа смотрит ей в глаза, прежде, чем отбросить ее от себя.
Больнее?
Это был удал из-за измены возлюбленной. Но, предательство тоже своеобразная измена. Она вернулась и хочет остаться с ним, желает забыть все, только бы он обнял ее, посмотрел в глаза.
Больнее?
Майклсон делает шаг в сторону двери. Элайджа верил ей, а в итоге Элайджа хлопает дверью.
Исчезает.
Больнее?
Кетрин Пирс должна бежать, но не может. Словно ее ноги забыли, как бежать. Она не может бежать от него. Она не может бежать от любви, и это один из законов любви.
Кетрин вытерла слезы кулачком, ощущая жгучую боль причиненную пощечиной, и посмотрела в окно. Да, близиться глубокая осень. Надо собираться с силами и смириться с тем, что болью она отплатила за боль.
Тристан оказывает рядом с Элайджей, как только тот выходит из кабинета. Элайджа спокоен, ведь его нервы крепки.