Сумасшедший план
Шрифт:
– Мистер Малфой, чтобы я вас здесь больше не видел, - я указываю ему на дверь.
Это я начал воспитательный процесс. Завтра мы с Люцем продолжим и устроим хорошую головомойку этому разгильдяю. Я уверен, после этого он сделает всё, чтобы сварить Феликс Фелицис.
– Профессор… - Драко все еще с надеждой заглядывает мне в глаза.
– Убирайтесь!
– Ну и ладно! – дергает плечом Драко и, гордо задрав голову, выскакивает в коридор, хлопая дверью.
Я взмахами палочки убираю всё безобразие.
– Я думал, вы Хорька убьете, сэр, - нарушает тишину Поттер. – У вас вид такой был. Я сам испугался.
– Завтра, - обещаю я. – Завтра зайдет
В понедельник на моем уроке крестник сидит тихий как никогда. Он одним из первых варит то зелье, рецепт которого я задал на доске, не поднимая глаз, подходит к моему столу и сдает свою работу.
– Я счастлив, что сегодня вы не взорвали котел, мистер Малфой, - едко говорю я, принимая его флакон.
– Рад, что доставляю Вам такое удовольствие, – бурчит он.
Я понимаю, что мальчишка вчера обиделся. Ну-ну. Как говорил Долохов: «На обиженных воду возят».
Вечером после семи Люциус через камин появляется у меня. Я вызываю Винки и приказываю найти Драко. Тот появляется, что-то дожевывая, и я понимаю, что мы выдернули его прямо с ужина.
Драко довольно развязно входит в кабинет, здоровается с отцом и хочет плюхнуться на диван.
– Тебе никто не предлагал садиться, Драко, - цедит Люц сквозь зубы, окидывая наследника холодным взглядом.
Драко вскакивает, как ужаленный. До него доходит, что не просто так здесь присутствует его отец. Он стоит посреди кабинета, с опаской глядя на нас, а Люц встает с кресла и медленно обходит вокруг сына, презрительно разглядывая его.
Я вдруг вспоминаю, как молодой Люц обожал муштровать новобранцев. Среди молодежи, которая собралась возле Лорда, мы двое считались самыми способными и любимыми его учениками. Обычно, с магами со средним уровнем силы занимался Антонин Долохов. Ему было тогда лет тридцать, и нам он казался пожилым серьезным мужиком. Но когда к нам приходил молодой волшебник с высоким магическим потенциалом, с ним занимался лично Повелитель. Так случилось с молодым Барти Краучем. Он совсем юным пришел к Повелителю, лет в шестнадцать, и мы считали его ребенком. Нервный застенчивый парнишка (еще бы, при таком-то отце) трепетал и перед и Лордом и перед нами. Лорд тогда все больше позиционировал себя как политический лидер, занимался созданием партии и был очень занят. Из Барти он хотел воспитать этакую помесь референта и личного охранника. Поэтому в первой половине дня он учил юнца и делопроизводству и всяким боевым заклинаниям, днем тот самостоятельно их разучивал, а мы по просьбе Лорда вечером проверяли домашнее задание. Отдельно я занимался с мальчишкой зельеварением. Так вот, Люциус любил строить этого юнца. Поставив парня по стойке смирно, он медленно обходил вокруг него, брезгливо разглядывая и делая замечания по внешнему виду. Иногда посылал вымыть шею или сменить мантию. Глядя на щегольски одетого Люца, парнишка с готовностью выполнял все его требования. Потом мальчишка должен был демонстрировать Люцу то, что разучил за день. Каких только ядовитых замечаний Барти не выслушивал от этого «учителя». Я обычно не вмешивался, целиком погрузившись в старинные фолианты по зельеварению, которые в большом количестве собрал Лорд. После занятий с педагогом Люцем парнишка уходил весь взмокший и со слезами на глазах.
В один прекрасный день Люциус заставил парня раз сто повторить змеиное заклинание «Серпенсортия». Так как это было любимое заклинание Люца, придирался он к парню больше обычного. То Барти не так держит палочку, то не так взмахивает ею, то змея наколдовывается не
Дико ругаясь (я и не предполагал, что аристократы знают такие слова), Люциус выскочил в коридор, намереваясь немедленно наябедничать Лорду. Но налетел на Антонина Долохова. Слово за слово, тот выяснил, что произошло. Сначала он отсоветовал моему взбеленившемуся другу идти к Лорду.
– Боюсь, что Повелитель не поймет, как это его самый любимый ученик позволил какому-то юнцу обезоружить себя, - посмеиваясь, сказал Антонин. – Эх, ты, дрессировщик! Ты же занимаешься чистой дедовщиной.
– Де-дов-щи-ной, - повторил незнакомое слово Люц.
– Это когда старослужащие (деды) чморят новобранцев, - доходчиво объяснил Долохов. – Бывают такие нервные молодые, что или себя убивают или своего мучителя. Скажи спасибо, что жив остался. Он в тебя мог сразу Авадой запустить. А палочку я тебе верну, не беспокойся.
Глядя на Люциуса, расхаживающего вокруг сына, я про себя усмехаюсь. Да, Драко - это вам не Барти, Круциатосом не запустит. Мы в молодости были какими-то более свободными, смелыми, отвязными. Нынешние дети более зажаты, задавлены воспитанием.
Люциус опять садится в кресло, и мы, молча, продолжаем разглядывать нашу белобрысую проблему. Продолжается эта психологическое давление довольно долго. Драко все больше нервничает, облизывает губы, откидывает волосы со лба. Наконец, Люциус нарушает молчание.
– Драко, как у тебя дела с Феликс Фелицис? – строго спрашивает он. – Когда ты его сваришь?
– У меня ничего не получается, - вздыхает Драко и жалуется. – Потому что в субботу меня все время отвлекал директор. А вчера я не уследил, и у меня взорвался котел. А еще раньше я…
– Драко, я не спрашиваю «ПОЧЕМУ?», я спрашиваю «КОГДА?», - это Люц цитирует любимую фразу нашего Учителя. – КОГДА ты сваришь это зелье?
– П-профессор больше не допускает меня в свою лабораторию, - заикаясь, признается Драко.
– Разгильдяи, взрывающие котлы, никогда не переступят порога моей лаборатории, - мрачно сообщаю я.
– А помнишь, каким разгильдяем был Поттер, - мечтательно говорит Люциус. – И ты перевоспитал его за одну неделю!
– Да, розги - отменная вещь, - соглашаюсь я. – Хорош еще ремень.
– А у тебя сейчас есть розги? – интересуется Люциус.
– Да, после Поттера завалялось несколько. А не хочешь сначала ремнем?
– Я бы предпочел сразу розги, от них и стыда и боли больше. Быстрее подействует.
– Ладно, сейчас достану из шкафа, - я делаю вид, что встаю с кресла.
У Драко округляются глаза, он переводит испуганный взгляд с меня на отца.
– Пап! Крестный! Вы чего…? Вы… вы что, хотите меня выпороть? – потрясенно спрашивает он.
– А что с тобой делать? – вздыхает строгий папаша Люциус. – Лорду срочно нужно зелье удачи. Северусу некогда, на нем и студенты, и проверка домашних работ, и занятия с Поттером…