Сумеречный Фронтир
Шрифт:
Следующим вышел очень колоритный здоровяк отчего-то без шлема, выше практически каждого из нас, но всё ещё сильно не дотягивающий по росту до Громмера. Но что у него действительно выглядело откровенно, даже неприлично огромным – это его живот. Пузо было настолько большим, что на его боках не сходились кожаные тесёмки латного нагрудника, который так и болтался на нём, при каждом шаге подрагивая, как лист на ветру. Но, несмотря на явный перебор с животом, в остальном этот рекрут выглядел очень грозно: широкие плечи, мощные руки, голова, визуально переходящая сразу в плечи из-за очень толстой накаченной шеи, бритая голова, длиннющая борода, разбитая на две косы до самого пояса и… полное отсутствие ушей. Да и лицо
В руках он держал самую большую булаву, что я когда-либо видел: её толстое обитое металлом древко длиной было почти с моё копьё, только вместо острого наконечника на верхушке сиял тяжеленный чугунный шар. Будь это оружие не тренировочным, а боевым, то этот шарик сплошь покрывали бы смертельно опасные конусы-шипы. Честно говоря, тяжело считать эту булаву чем-то не боевым, потому что удар такой не то что череп, а каменную кладку раскрошит в пыль.
– Взгляните на этого рекрута, – начал Кроули. – Мало кто согласится в здравом уме побороться с этим медведем. Это и хорошо, и плохо одновременно. Хорошо – потому что бой для него выигран уже заранее. Плохо тем, что я вам сейчас продемонстрирую.
Сержант дал знак начинать поединок.
Рекрут с лёгкостью поднял своё оружие и, подняв его над головой, эффектно его раскрутил, после чего ударил древком о землю, подняв всполох пыли. Здоровяк стал ходить в разные стороны, играя своим телом и булавой. Его лицо исказилось ужасной злобной гримасой, с уголков губ стала стекать вспенившаяся слюна, а глаза налились кровью. Кроули не спешил нападать, также расхаживая вокруг, чего-то ожидая.
Вдоволь насладившись моментом и, видимо, переведя себя в состояние "ВСЕХ УБЬЮ!", рекрут издал утробный вой, спиной отошёл на несколько шагов назад, поднял над собой булаву в угрожающем замахе и помчался прямо на своего соперника. В последний момент он согнул своё тело, словно пружину, и подпрыгнул так высоко, насколько это вообще было возможно. В момент падения он заревел ещё громче, придавая булаве ещё большее ускорение своими руками, обрушивая смертельно опасный набалдашник прямо в то место, где всего мгновение назад находился сержант.
Это я описываю так долго и красочно. На самом же деле всё это великолепие длилось от силы пару секунд, но даже этого времени было достаточно, чтобы я заметил, как наш наставник, обречённо вздохнув, просто лениво сделал шаг в сторону, избегая атаки противника. И как только здоровяк совершил свой удар по земле, Кроули также неспешно приставил к горлу рекрута лезвие своего клинка.
– Да-да, очень красиво, сочно, мощно. А теперь попробуй ещё раз, но только без игры на публику. Там, куда мы отправимся, не будет трибун и зрителей, и некому будет выказывать тебе своё кровавое одобрение.
Здоровяк, казалось, даже немного обиделся. Но, не сказав ни слова, он снова встал на изготовку, теперь уже приняв более "боевую" стойку, в которой булавой можно было орудовать примерно как посохом, и уже тогда сержант без промедления стал атаковать.
Этот поединок длился несколько дольше, чем все предыдущие вместе взятые. Рекрут перестал совершать огромные замахи, ходить вразвалку и демонстрировать окружающим, как здорово он умеет вертеть булавой у себя над головой. Вместо этого он ушёл в оборону, вполне умело отбивая быстрые рубящие удары мечей Кроули, периодически пытаясь "боднуть" наставника набалдашником. Но не прошло и минуты, как здоровяк уже распластался на земле, тяжело дыша и пытаясь не потерять остатки сознания после оглушительного удара по голове.
Сержант помог новобранцу подняться на ноги, принёс ему бурдюк с водой (фляга рекрута была разорвана в клочья
– Очень неплохие задатки. Я знаю, где тебе удалось научиться так биться. Пусть же и другие услышат твою историю.
– Мне… ой… голова кружится…
– Это всего лишь головокружение. Будь это реальное сражение – одним синяком дело бы не обошлось. Ты бы весь плац окропил своими кровавыми мозгами. Так что соберись с силами и поведай нам сам знаешь что.
– Так… так точно, сэр, – кивнул рекрут. – Звать меня Мэнни.
– Нет-нет, полное имя.
– Хорошо. Звать меня Мэйнард Гук. Родом из Мортума, королевство Омбиан.
Я знал Мэйнарда. Не лично, конечно, а лишь по слухам. В Лувеноре есть одно "развлекательное" местечко, в которое приходят отдохнуть и повеселиться охочие до крови жители столицы. Раз в неделю внутри закрытого здания полуподвального типа на освещённой лишь пламенем факелов арене сходятся в смертельном бою разномастные бойцы со всех уголков света. Что примечательно, рабов к таким сражениям не допускают, только свободных от оков и обязательств людей, которые сами выбрали себе такую нелёгкую стезю. А раз в месяц или несколько месяцев проходит большой чемпионат, где мутузят друг друга те, кто выжили за последний предчемпионатный период. Так вот, Мэнни Гук, или Мэйнард Гук, или Мортумский Медведь участвует в таких боях уже несколько лет. И это очень-очень длительный срок для того, кто каждые несколько дней бросает вызов самой смерти.
– Да, вы меня, должно быть, знаете, – речь Медведя была искажена из-за отсутствия двух передних зубов. Звуки получались свистящие и шипящие, при каждом слове из его рта вылетал фонтан окровавленной слюны. Видимо, хорошо его сержант приложил по голове. – Я бьюсь за деньги. Деньги мне очень нужны. Бьюсь на аренах, иногда нелегальных. Повидал весь мир. Был во всех королевствах и более мелких государствах. Везде был победителем. Есть золото.
– Тогда зачем ты идёшь воевать с северянами, если ты за это получишь всего лишь стандартное жалование солдата? – хмыкнул Кроули. – К тому же, денег ты должен был скопить прилично. Можешь хоть прямо сейчас завязать с карьерой циркового бойца и безбедно прожить хоть до ста лет.
– Я покрою себя ещё большей славой! На что мне деньги, если их негде тратить? Я могу купить себе всё что захочу. Но почему-то хочу я немногого. Пожрать вкусно, выпить как следует. Женщину привести в свою постель хотя бы на одну ночь. Поглядите на мою морду: какая баба в здравом уме станет меня ублажать забесплатно?
– Ты мог бы купить себе дом или даже земельный надел, рабов, возделывать землю, растить детей. Поверь, покуда в кармане звенит золото, какая-нибудь меркантильная особа будет только рада тебя, как ты выразился, ублажать.
– К демонам этих баб! – рявкнул Мэйнард. Видимо, в прошлом прекрасной пол неплохо ему насолил, раз он так зол на всех женщин. – Мне нужна только слава на поле боя!
– И у тебя будет такая возможность, – ответил сержант. – Возвращайся в строй, Медведь из Мортума.
Кроули продолжал вызывать рекрутов, чтобы кидать их в грязь лицом одного за другим. Наставнику было абсолютно плевать на подготовку бойцов, их опыт и навыки владения оружием. Он без труда обезоруживал новобранцев с мечами, щитами, топорами, булавами, шестопёрами, кинжалами, саблями, боевыми молотами, клевцами, даже алебардами. Единственным относительно достойным противником оказался один высокий стройный юноша с таким же небольшим баклером, как у меня, и абра'фальским кривым мечом с одногранной заточкой. Этот боец показал недюжинную ловкость как в обороне и парировании, так и в атаке. Этот рекрут обменивался с Кроули ударами по меньшей мере несколько минут, и даже пару раз чуть не пришлёпнул нашего наставника щитом по голове, но в итоге всё-таки получил свою затрещину и отступил.