Сумеречный клинок
Шрифт:
— Тем не менее. — Лорд де Койнер выдержал вспышку жены, не дрогнув. — Обвинения без доказательств всего лишь сотрясение воздуха. Суд лордов так и не доказал причастность леди Ады фон дер Койнер цум Диггерскарп к смерти ваших родителей…
— Но лишил ее баронского титула и приговорил к изгнанию! — возразила женщина. — И это ты и твой кузен Карл не позволили собранию лордов вынести вердикт о наказании смертью!
— Леди Ольга, признайтесь, вы не присутствовали на том заседании суда и ничего не можете утверждать наверняка, — покачал головой лорд Каспар. — В ваших словах много чувства,
— Вы защищаете преступницу, милорд. — Из-за спины леди Ольги появился крупный мужчина в дорожном плаще, под которым поблескивала сталь доспехов.
— Что ж, сударь… — В набирающем силу свете утра лорд Каспар смотрел на мужчину с выражением неприкрытой ненависти. — Я всегда отдаю себе отчет в том, что делаю. Таков мой принцип. Хотел бы, чтобы и вы вполне осознали цену своих поступков. Вы начальник моей лесной стражи, лорд Горан. Но вчера, не спросив на то моего позволения, вы отправились с доносом к моей жене… Молчать! — остановил он готового возразить мужчину. — Не важно, как теперь сложатся обстоятельства. Прав я или нет, решать не вам, а графу Квеба и совету лордов, но вы, Горан, предали своего лорда и господина и осмелились прилюдно ему дерзить, я не прав?
— Опомнитесь, Каспар! — вмешалась леди Ольга. — Не забывайте, он мой родной брат!
— Ваш брат и мой рыцарь, — усмехнулся в ответ лорд де Койнер. — Был моим рыцарем, леди, потому что больше не будет. Преданность и субординация, вы не забыли, чему вас учили ваши благородные родители?
«Не слишком ли замысловато?»— Виктор, имей он такую возможность, наверняка почесал бы затылок. Однако воздержался, понимая, что это лишнее. Никогда не стоит раскрывать все свои карты. Ни перед кем.
«Кто сказал?»
— Ты не можешь этого сделать! — закричала жена лорда. — Мой брат мстит за своих родителей, за моих родителей! Он в своем праве!
— Его священные права как мужчины и дворянина неоспоримы. — Слова срывались с губ де Койнера, словно стрелы с тетивы. — Но и я в своем праве и как брат леди Ады, и как сеньор твоего брата, и, между прочим, в качестве твоего мужа, на которого вы, миледи, изволили прилюдно поднять голос. И я требую, чтобы вы, леди Ольга, прекратили пререкания и отправились в дом.
— А мне плевать на то, что ты там требуешь!
«У кого-то явные проблемы с головой!»Ди Крей знавал, кажется, немало людей, обуреваемых гневом и ненавистью, но здесь чувствовалось что-то куда более сильное и смертоносное. Яд этих чувств буквально сжигал разум, оставляя после себя одно сплошное пепелище.
— Я хочу, чтобы эту ведьму сожгли здесь и сейчас! Я хочу увидеть тебя в огне, Ада Койнер! Сгори, убийца!
Последний вопль леди Ольги заставил
«Не дура и знает характер своих людей…»
— Стойте! — А вот вмешательство Сандера Керста оказалось для Виктора полной неожиданностью. — Постойте!
— В чем дело?!
— Кто вы?
Муж и жена отреагировали на слова Керста почти одновременно.
— Разрешите представиться, леди Ольга, — поклонился Сандер. — Я частный поверенный из Ландскруны доктор права Сандер Керст, к вашим услугам!
— Мне не требуются ваши услуги! — едва не выплевывая слова, ответила Ольга де Койнер.
— Вы не поняли, — покачал головой Керст. — Я не предлагаю вам своих услуг, леди, я просто объявляю публично и в присутствии благородных свидетелей, что представляю здесь и сейчас интересы дамы Адель аллер’Рипп, находящейся под протекцией княгини Ариены из Аля, или, если вам так угодно, леди Ады фон дер Койнер цум Диггерскарп. И в этой связи я хотел бы напомнить, что как в империи, так и в Старых графствах в ходу прецедентное право. А это означает, имея в виду множественность прецедентов, что суд младшей инстанции — а таковым по отношению к совету лордов или монаршему суду и является сеньоратский суд — не может рассматривать дело, решение по которому ранее принято судом высшей инстанции. Граф Квеб, насколько я понимаю, уже вынес однажды решение в отношении баронессы фон дер Койнер цум Диггерскарп, и совет лордов это решение одобрил.
— Вообще-то наоборот, — поправил Сандера лорд Каспар.
— Спасибо за уточнение, мой лорд, но в нашем случае это ничего не меняет. Интуиция подсказывает, что предъявленные в то время обвинения были те же, что и теперь, и совет лордов — высшая судебная инстанция в нашем случае — вынес решение: моя клиентка была лишена баронского титула, но не звания благородной дамы, не так ли, моя госпожа?
— Все верно, мэтр Керст, — подтвердила его слова Ада, впервые за все это время нарушив молчание.
— Она была также приговорена к изгнанию, но не к смерти. Я правильно излагаю обстоятельства дела?
— Да, — подтвердил лорд Каспар.
— Открылись ли ныне какие-то новые факты по этому делу? Я спрашиваю вас, ваша милость? — повернулся он к леди Ольге, но та молчала. — Если нет, — развел руками мэтр Керст, — обвинить мою клиентку можно лишь в нарушении эдикта об изгнании. Эдикт предусматривает смерть в случае своего нарушения ответчиком?
— Не всегда, — поразмышляв мгновение, ответил лорд Каспар.
— Вот видите! — Керст поклонился лорду и обернулся к толпе. — Поскольку обвинение касается тех же фактов, что рассматривались уже советом лордов… Когда, кстати?
— Тридцать два года назад, — коротко пояснила Ада.
— Да, тут еще всплывает вопрос о сроке давности и составе коллегии… — задумчиво покивал головой мэтр Керст, обдумывая, очевидно, перспективы, проистекающие из вновь открывшегося обстоятельства.
— В любом случае только совет лордов вправе рассматривать это дело, — продолжил он через пару секунд. — Как с точки зрения пересмотра своего прежнего решения, так и с точки зрения нарушения пунктов назначенного прежним решением наказания!