Сумерки эльфов
Шрифт:
Лам и другие эльфийские лошади пришли сегодня в лагерь короля Ллэндона, тяжело ступая и опустив головы под бременем дурных вестей. Смущённый и встревоженный белый конь, королевский любимец, рассказал о смерти пажа Ллевелина, о нападении на путешественников в Каб-Баге и об их путешествии в глубь болот на скверных плотах, в сопровождении всего лишь вьючных лошадей, лишённых души и отваги…
Никто ни о чём не спрашивал. Ллэндон произнёс лишь несколько слов, утешая Лама и его товарищей, но Рассуль почувствовал, как на него давит бремя всеобщего молчания. Если королева Ллиэн направилась по следу Гаэля, значит, она была
Рассуль все ещё бежал, не обращая внимания ни на ветки, хлеставшие его по лицу, ни на летящие с неба первые снежинки. Он бежал, плача от ярости и стыда, и слезы замерзали на его щеках. Он добежал до берега озера, где тёмная вода и заросли камыша преградили ему путь. И тогда он рухнул в ледяную воду, охваченный беспредельным отчаянием, которое порой приводило эльфов к гибели.
Когда Ассан наконец нашёл его, король серых эльфов стоял на коленях у кромки воды среди тины. Рыдания по-прежнему душили его, и из груди вырывались душераздирающие стоны. Ассан приблизился к нему, обхватил его за плечи и мягко увлёк на берег, подальше от воды, где Рассуль упал ему на руки, и прошло ещё много времени, прежде чем его рыдания стихли.
Наступила ночь, и оба эльфа, неподвижно прижавшиеся друг к другу, покрытые снегом, поблёскивающим в лучах звёзд, стали похожи на ледяные изваяния, воздвигнутые на берегу озера.
Глава 13
Туманный день
Резкие крики козодоев, этих ночных охотников, чьи перья были похожи на древесную кору, раздавались совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, и стихли только с рассветом. Тогда же Цимми понял, что почти не спал. В этот серый рассветный час над болотами царило безмолвие, и они казались совершенно неподвижными. Туман словно застыл между небом и водой тусклой непрозрачной завесой.
Гном посмотрел на своих спутников, которые спали, завернувшись в плащи. Фрейра не было. Цимми бросил взгляд на плакучую иву – ствол дерева был согнут так, что ветки доставали до самой земли, образуя непроницаемый шатёр. Да, необычные способности у королевы эльфов…
Носком сапога он толкнул в бок Мьольнира, который пробудился с глухим ворчанием.
– Клянусь бородой! – проворчал он, садясь и недоверчиво глядя вокруг себя. – Мне приснилось, что я У себя дома, под горой, на своей постели из мягких шкур… А тут!..
Цимми согласно кивнул. Здесь, на болотах, было средоточие всего, что так ненавистно гномам: холод, сырость, дикая природа и почти полное отсутствие твёрдой земли, на которую можно было бы с уверенностью ступить. Отвратительное место!
Мьольнир поднялся на ноги, долго потирал спину, потом расчесал бороду с помощью обломка ветки (мало кто знает, что гномы очень заботятся о своей наружности). Потом он почистил
– Надо бы подумать об охоте, – пробормотал он. – Скоро у нас ничего не останется, кроме овсяных лепёшек…
Рогор и Блейд тоже проснулись, оба хмурые и помятые.
– Доброе утро, дорогие господа! – язвительно сказал Мьольнир. – Прекрасная погода, не правда ли? Как раз для эльфов – сырость под ногами и дождь над головой!
Блейд посмотрел на небо и пожал плечами.
– Что ты болтаешь, гном? Дождя нет.
– Ну и что? Скоро будет! С тех пор как мы выехали, постоянно идёт то дождь, то снег. У меня уже в костях вода! А ты надеешься, что будет погожий денёк?
– Да помолчи ты!.. Ладно, я пойду отлить.
Блейд отбросил плащ, поднялся и скрылся в кустах.
В это время занавес из веток плакучей ивы заколыхался, и оттуда вышли Ллиэн и Тилль со своей собакой.
– А вот и они! – сказал Мьольнир. – С возвращением!
Эльф-следопыт бросил на него сумрачный взгляд, но Цимми подошёл к королеве Ллиэн с приветливой улыбкой.
– Вы его вылечили? – воскликнул он восхищённо и в то же время недоверчиво, изучая Тилля внимательным взглядом. – Хотел бы я узнать, как вам это удалось!.. А Утёр?
– С ним всё в порядке.
Цимми заглянул под полог из веток и увидел Утера, все ещё бледного и с трудом державшегося на ногах, но живого и невредимого.
– Да, всё в порядке, – повторил рыцарь. – Мне уже лучше.
– Друг мой! – произнёс гном, пожимая ему обе руки. – Я очень этому рад!
Утёр улыбнулся ему в ответ, но сероватый цвет его лица и измождённый вид не слишком понравились мастеру-каменщику.
– Подожди-ка, – сказал он, отцепляя от пояса один из своих многочисленных мешочков. – У меня есть одно средство, оно вернёт тебе силы…
Он поднял голову и бросил лукавый взгляд на королеву эльфов.
– Если королева тоже захочет…
Ллиэн рассмеялась своим переливчатым серебристым смехом.
– Мэтр Цимми, если у вас вправду есть средство, восстанавливающее силы, я буду первой на очереди!
Цимми выпятил грудь, очень довольный, но чей-то приглушённый вскрик заставил его вздрогнуть и застыть на месте.
– Тихо! – прошипел Блейд, на четвереньках выползая из кустов. – Кто-то идёт!
В одно мгновение все схватили оружие и бросились в укрытия – за стволы полусгнивших деревьев, за кусты или небольшие холмики земли. Прижавшись спиной к огромному камню, Цимми достал свою пращу и теперь напряжённо прислушивался. Внезапно хруст ветки, раздавшийся совсем близко, заставил его подскочить, и, повернувшись, он оказался нос к носу с Фрейром, который выглядел ужасно, покрытый коркой грязи.
– У-у! – закричал варвар, корча страшную гримасу.
– Проклятье! Господин Фрейр, это не смешно! – проговорил Цимми, хватаясь за сердце.
Варвар расхохотался и вышел на поляну, очень довольный своей шуткой, а также тем, что может показать свою способность легко продвигаться сквозь густой кустарник.
При виде Утера, который, сидя под деревом, умывался водой из фляги, Фрейр улыбнулся ещё шире.
– Ты уже выздоровел! – воскликнул он, хлопая его по плечу с такой силой, что чуть было не пригнул к земле, что опять же доставило гиганту удовольствие.