Сумерки Империи (сборник)
Шрифт:
Взобраться наверх по битому камню и искореженному металлу оказалось несложно. Хантер остановился, достал и включил походный фонарь. Бледный золотистый луч высветил большое пустое помещение. Стены покрывал серебряный металлический узор, который складывался в тревожные рисунки, едва ли не выходящие за пределы всякого смысла. Капитан посмотрел на оставшуюся внизу улицу. По-прежнему он ничего не видел и не слышал, несмотря на расширение зоны видимости за счет высоты завала. Хантер начал уже размышлять, не преувеличены ли опасения доктора и не шарахается ли он от собственной тени. Тогда и донесся первый шелестящий звук, откуда-то очень издалека. Хантер обернулся и посмотрел в ту сторону, откуда долетел звук. Вдали в темноте что-то двигалось.
Уильямс вытащил дисраптер, но остался на месте, не думая прятаться и пристально уставясь в сумерки.
– Боже милостивый, – еле слышно произнес он.
– Что там? – спросила Кристел. – Что вы видите?
– Кто-то распахнул врата ада, – ответил Уильямс – И выпустил в город всех проклятых.
Капитан бросил быстрый взгляд на Кристел, которая точно так же посмотрела на него. Хантер изо всех сил вглядывался в темноту. В холодном воздухе от дыхания поднимался пар. Сейчас, когда они не двигались, капитан мерз еще больше. Потом он увидел первый отблеск того, что надвигалось, и по коже прошел мороз иного рода. Высокая волна скачущей, бегущей и ползущей жизни, вздымаясь, накатывала по улице прямо на укрывшуюся Адскую группу: бесконечный поток кошмаров и уродств. Некоторые шли на двух ногах, другие бежали на четырех, иные подпрыгивали и зависали в воздухе. Здесь были создания с клыками и когтями, которые кусали и рвали соседних тварей. Были выглядевшие так, будто каким-то ужасным образом их вывернули наизнанку. А у некоторых форма вообще не имела никакого смысла.
Гигантские насекомые ползли по стенам зданий, как жуки по крышке гроба. Извращенные обличья хлопали крыльями в воздухе. Чужие визжали, рычали, трещали; отдельные звуки напоминали человеческий плач или смех. Они накатывались из темноты без конца, направляемые каким-то невообразимым богом, неумолимо приближаясь. Хантер смотрел на кошмары города и чувствовал страстное желание бежать и спрятаться, переждать, пока они пройдут. Сам вид их был невыносим. Неопределенные формы и безумные сочетания угрожали рассудку…
Но Хантер не мог просто убежать и спрятаться. Он капитан и должен подавать пример. Даже если настолько испуган, что едва способен думать, а знакомый страх вгрызается в нервы, угрожая в любой момент порвать их. Дышал Хантер неглубоко и часто, чувствуя выступающий на лице пот. Капитан посмотрел на руку, сжимающую диераптер, и увидел, как она трясется.
Хантер проглотил ком в горле и вступил в бой со страхом. Не важно, что ты испуган и не можешь действовать. Нужно действовать. Больше некому. Капитан глубоко, до содрогания, вдохнул и почувствовал: напряжение стало чуть меньше. Если знаешь, что хуже уже не может быть, наступает некоторая уверенность. По крайней мере, кончилось ожидание и не надо больше беспокоиться о каких-то сюрпризах. Он поднял дисраптер и навел его в накатывающую массу чужих. Рука еще была неверной, но об этом знал только сам Хантер. Другой рукой капитан сгреб Уильямса и потянул его назад, за какое-то укрытие. Уильямс выдернул руку и уставился на Хантера. Хантер в ответ уставился на него. Иногда ему казалось, что доктор ищет смерти.
Чужие быстро приближались к булыжному завалу, и только теперь капитан понял истинную причину, по которой их вид внушал ужас. Ни у одного не было постоянной формы. Обличья появлялись и исчезали, как мимолетные фантазии или воспоминания, оставаясь неизменными не более секунды. Плоть перетекала вокруг костей подобно растопленному воску, одна форма непрестанно превращалась в другую. Из пузырящейся плоти возникали глаза, а по бокам от них вместо ресниц вырастали руки. На мгновение капитан вспомнил статуи на равнине, монументальные изображения, сложенные из кусков и частей разных видов – и не похожие ни на один вид. Теперь это можно было считать предупреждением.
– Будьте готовы, – приказал Хантер. Его приятно удивил собственный спокойный и ровный голос. – Доктор Уильямс,
– Есть, капитан.
Кристел посмотрела на кошмарный калейдоскоп и неприятно улыбнулась. Хантера передернуло. В ее улыбке чувствовалось что-то до ужаса неукротимое, какая-то страсть. Она как будто смотрела на приближающегося любовника.
– Мы не можем здесь оставаться! – внезапно заявил Уильямс – Смотрите на них! Они будут здесь через несколько минут, и мы их никак не остановим. Нужно уходить отсюда, пока еще можно!
Он начал карабкаться по камням в своем секторе укрытия, пробираясь к отверстию в стене. Хантер схватил его за руку и дернул назад:
– Уильямс, не будьте идиотом! Куда вы сможете уйти в одиночку? Стойте и прикрывайте разведчицу с фланга. Или, клянусь, я сам вас изрублю.
Уильямс что-то злобно проворчал, но не сдвинулся с того места, где его задержал капитан.
– Мы не можем здесь оставаться! Мы еще можем спрятаться в здании и закрыть пролом силовым экраном.
– Мы уже говорили об этом, доктор. Экран продержится ровно столько, насколько хватит заряда энергетического кристалла, а потом просто развалится. А к этому времени чужие нас наверняка окружат. Мы отступим в здание только тогда, когда будем вынуждены отступить, но не раньше. Теперь включайте силовой щит и приготовьтесь. Гости вот-вот прибудут.
Уильямс с отвращением вернулся и хлопнул по бедру левым запястьем. На руке у него засветился с едва слышным бормотанием силовой щит. Хантер посмотрел на Кристел. У нее щит тоже светился. Она по-прежнему ухмылялась в лицо приближающимся чужим. Капитан вытащил из сапога кортик, еще раз взвесил в руке дисраптер и в свою очередь включил силовой щит. Чужие были уже совсем близко. Он сделал шаг вперед, чтобы прикрывать разведчицу слева, не удаляясь в то же время от выбранной им в качестве прикрытия груды камней. Говоря по правде, особого проку от нее ждать не стоило, но приходилось отводить камням эту роль. Разведчица открыто стояла на виду у чужих и выглядела сильной и уверенной, словно в укрытии нуждались только простые смертные, но не она.
«Она разведчица, – подумал Хантер, – может, ей действительно не нужно укрытия».
Капитан посмотрел на приближавшихся чужих, и у него на секунду замерло сердце. Они заполнили всю ширину улицы, а конца атакующей колонны не было видно. Казалось, здесь собралось неисчислимое множество уродов всех видов и размеров.
«Это нечестно, – с горечью подумал Хантер. – Нас послали не для этого. Мы только Адская группа. Чтобы здесь прорваться, нужна рота ударных войск. Мы же не бойцы. Не настоящие бойцы. Мы просто признанные непригодными к строевой службе и ходячие раненые, отбросы и расходный материал. – Он глубоко вздохнул и прекратил думать об этом. – Черт с ним. Может, нам повезет».
Чужие приблизились вплотную, передние находились всего в нескольких ярдах. Среди них были создания, похожие на гигантских ракообразных, с громадными клешнями и выпученными глазами на концах стеблей. Многочленистые ноги громко стучали по мостовой. Пока Хантер смотрел, один из них вдруг начал увеличиваться в размерах, панцирь стал пузыриться и плавиться, а на спине выросла пара перепончатых крыльев. Тварь поднялась в воздух и, неправдоподобно широко раскинув крылья, спланировала на Адскую группу. Хантер тщательно прицелился и выстрелил. Пронизывающий энергетический луч попал точно в середину грудины, создание лопнуло, рассыпав, как шрапнель, ошметки. Туша упала в орду чужих, и ее немедленно разодрали. Отдельные части извивались и скручивались даже тогда, когда их пожирали. Те чужие, которые не смогли добраться до сбитой твари, когтями и клыками рвали друг друга. И ни один из них не умер. Они теперь были выше смерти. Великое Устройство позаботилось об этом.