Сумерки с опасным графом
Шрифт:
— Похищение? Ну что вы, мисс Кэвел. Вы совершенно не поняли моих намерений.
Почему-то Эмили в этом сомневалась.
— Тогда почему я здесь? Мне трудно поверить, что вы предложили подвезти меня домой по доброте душевной.
— Ваше неверие в мою искренность ранит меня в самое сердце. Я действительно везу вас домой, мисс Кэвел. А цель нашего разговора — просто отметить, что даже у опытных стрелков есть свои слабые места. — Его пальцы вцепились в ее коленку. — Чиллингуорту необходимо кое-что напомнить, и вы, моя дорогая, передадите ему мое предупреждение.
Карета
— Вот вы и дома, мисс Кэвел. Я рассчитываю, что вы исполните мое поручение.
Эмили опасалась, что это может быть ловушкой, но вырваться из кареты было для нее таким облегчением, что она не стала раздумывать и перешагнула через ноги мистера Холварда, а кучер подал ей руку и помог выйти. Ее привезли не к ее дому. На пороге входной двери появился Фрост. Похоже, он был не меньше Эмили удивлен этой встрече. Потом он перевел взгляд на карету за ее спиной, и на его лице отразилось отвращение. Не обращая внимания на довольное хихиканье Холварда, она бросилась к любимому. Фрост раскрыл ей свои объятия и прижал ее к себе так крепко, что она вскрикнула от боли. Он подхватил ее на руки и внес в дом. В его объятиях Эмили чувствовала себя в безопасности.
— Я убью этого типа! — заявил Фрост, расхаживая по библиотеке.
Он был так потрясен тем, что Эмили вышла из кареты Холварда, что потянулся к графину с бренди и налил два бокала. Фросту удалось заставить Эмили сделать несколько глотков, пока она не поперхнулась и не затрясла головой. Он допил бренди из ее бокала и налил себе еще. «Если я потеряю Эмили»… — Он тут же отбросил эту мысль.
— Повтори, что он тебе сказал, — потребовал Фрост.
Эмили снова пересказала свою короткую беседу с мистером Холвардом, которому вскоре предстояло стать покойником.
Слова Холварда о слабых местах Фроста и о том, что нужно ему передать, звенели у него в голове, как адские колокола, выводя графа из себя. Ему хотелось обрушить свою ярость на Эмили за то, что она так рисковала, сев в карету с этим подонком.
— У меня не было выбора, — пробормотала она, и только теперь он понял, что произнес свои мысли вслух.
У Фроста потемнело в глазах. Он всеми силами старался сохранить остатки здравомыслия.
— Объясни мне, почему ты вообще ходишь по лондонским улицам одна? — За такую беспечность ее следовало бы посадить под домашний арест.
— Ты не слушаешь меня? Я же тебе сказала, что встречалась с лордом Левенторпом в уличном кафе, — ответила она несколько недовольным тоном.
— Зачем?
Глаза Эмили подозрительно сощурились, и Фрост насторожился — он ведь никогда не отказывал ей ни в уме, ни в смелости.
— Это не важно, — сказала она, и он понял, что она не хочет отвечать. — Обещай мне, что не будешь воевать с Холвардом. Ты же видишь, он не причинил мне никакого вреда. Его выходка была рассчитана на то, чтобы спровоцировать тебя на необдуманные действия. Я думаю, что это какая-то ловушка. — Она нахмурилась. — Он тебя невзлюбил.
— Это у нас с ним взаимно. — Фрост
— Мистер Холвард заявил, что он во мне разочаровался и что считал меня союзницей. Он сказал, что тебе следует напомнить о твоих слабых местах. Но я не поняла, что он имел в виду. Как ты думаешь, он может как-то навредить твоей сестре и ее семье?
— Не исключено, — ответил он, хватая ее за руки и наклоняя голову.
Фрост был не до конца честен. Он прекрасно понял смысл намека Холварда, доставившего Эмили прямо к порогу его дома. Сама она не понимала, что как раз и была его слабым местом. И это выводило графа из себя.
— Я велю кому-нибудь из слуг проводить тебя домой.
— Нет! — Эмили ухватилась за него обеими руками. Он не успел отстраниться. — Я хочу остаться с тобой. Пожалуйста!
Он посмотрел на нее, заранее сожалея о том, что вынужден будет сейчас сделать.
— Есть причина, по которой я никогда не привожу сюда своих любовниц. Любовницы приходят и уходят, а дом есть дом. Было бы очень утомительно переезжать каждый раз, когда я меняю любовниц.
Его слова поразили ее, но она быстро взяла себя в руки.
— Не надо. Это нечестно.
— О боже, Эмили! — Он отстранился и провел рукой по ее волосам. — Неужели у тебя когда-нибудь складывалось впечатление, что я веду себя честно? В любви и на войне нет правил. А для меня главное — победа.
Фрост отвернулся, чтобы не видеть боль в ее глазах.
— Ты же совсем не такой! — Она встала и сложила руки на груди, будто защищаясь. — Ты выставляешь меня потому, что собираешься начать охоту на Холварда. Прошу тебя, не нужно!
— О, Эмили, разве примера Марианны недостаточно, чтобы ты поняла: если я решил порвать с любовницей, никакие мольбы и слезы уже ничего не изменят? — Он закрыл глаза. — Между нами все кончено. Не унижайся. Я не хочу, чтобы с тобой случилось то же, что и с твоей сестрой. Ты гораздо умнее.
Она дернулась, как от пощечины. У нее задрожали губы, и она прикрыла их рукой.
— Если ты хотел вызвать к себе презрение, поздравляю: ты этого добился.
Эмили не скрывала слез, проходя мимо него в вестибюль. Он уже отдал приказ слугам присмотреть за ней. Один из них пойдет за ней и проследит, чтобы она благополучно добралась до своего дома. Он звонком вызвал дворецкого. Холвард ждал его, и Фрост не собирался разочаровывать врага.
Глава 28
Дворецкий уговаривал ее подождать, пока приготовят карету, но Эмили больше ни минуты не желала оставаться в этом доме после того, как ее так бессердечно бросил лорд Чиллингуорт. Значит, все, что между ними было, для него ничего не значило.
Спэрроу пошел ей навстречу и приказал одному из слуг взять наемный экипаж. Эмили было все равно, как и на чем ехать, лишь бы убраться отсюда поскорее. К счастью, у дворецкого был большой опыт общения с расстроенными дамами, что ее нисколько не удивило. Через пару минут она уже сидела в нанятом кебе.