Сумерки в спальном районе
Шрифт:
Но, конечно, верхом блаженства был фут-фетишизм, счастье которого ему по-настоящему удалось пережить только раз в жизни, все с той же Эльвирой Константиновной, Элечкой, которая как-то, придя с репетиции, в порыве странной прихоти позволила ему облизать ее босую, немытую, еще пахнущую потом ногу.
Поначалу ей вроде понравилось, но потом настроение у Элечки изменилось, она оттолкнула его и больше никогда не позволяла это делать, несмотря на все его горячие просьбы. У него же навсегда осталось жгучее нереализованное желание.
Стоило
Все это, слово за слово, Семен Игоревич и поведал своему новому приятелю. Разумеется, не сразу, а постепенно, понемногу, по мере того как поминать маму стало неотъемлемой традицией их еженедельных встреч.
Во время одной из таких откровенных бесед расчувствовавшийся Леха-Могила и пообещал приложить все усилия для того, чтобы помочь Семену Игоревичу реализовать его мечту.
А мечта у Сенечки была почти неосуществимая.
— Я, кто же еще! — сказал он в трубку. — Привет, Леха. Ты чего?
— Короче, есть то, что надо, — загадочно произнес Леха. — Будешь доволен. Деньгу готовь.
Семен Игоревич однако же прекрасно его понял. Тут же отозвалось, гулко застучало сердце, внизу живота возник и стал быстро распространяться по всему телу знакомый жар.
— Когда? — глухо спросил он.
— Давай завтра, в полночь. У ворот. Лады?
Он снова почувствовал себя мальчиком, ждущим, когда за мамой захлопнется дверь, чтобы натянуть на ноги ее капроновые чулки.
— Хорошо, я буду, — взволнованно произнес Сенечка.
— Бабки не забудь!
— Об этом не волнуйся.
Он положил трубку. Значит, завтра. Что ж, у него еще целые сутки.
Хотя, конечно, как посмотреть. Это всего лишь одни сутки. Он столько ждал, что уж двадцать четыре часа как-нибудь потерпит.
25. Супруга
Ефим Валерьевич Курочкин задумчиво отложил бинокль.
Уже которую ночь видел он эту девочку в розовой, раздуваемой холодным ветром курточке. Как всегда, она одиноко брела по пустой улице, иногда останавливалась ненадолго, безразлично поглядывала по сторонам, что-то жевала, сплевывала, шла дальше.
Сейчас, конечно, до смерти неохота было вылезать из дома, но в ближайшее время он непременно разберется в этой истории. Подкараулит странного ребенка и выяснит наконец, почему она бродит по ночам.
Решив так, Ефим Валерьевич вернул на место расстегнувшуюся верхнюю пуговицу своей пижамной куртки и отправился в спальню, где уже давно ничтоже сумняшеся возлежала его посапывающая супруга, непойманная убийца, хромоногая жаба Людмила
Ефим Валерьевич усмехнулся.
Спи, спи, Люсенька!
Пусть себе сопит в две дырки. Не подозревает, что ее власть в этом доме кончилась. Теперь жена полностью в его руках. Он уж с ней расквитается по полной за все годы своего унижения.
Заставит как следует попрыгать на этой ее хромой ноге! А потом уже определится, что с ней дальше делать.
Чрезвычайно довольный собой, Ефим Валерьевич грузно возлег на свою половину кровати. Постепенно ухмылка сошла с его лица. Другие, не менее интересные мысли захватили его.
Завтра у него было важное дело: он отправится к Харкевичу выбирать дебила.
На самом деле Людмила Борисовна не спала. Ей очень хотелось расспросить мужа, что там было на кладбище, но она сдержалась. Ни к чему ему знать, что это ее интересует.
Главное, что все вышло так, как она задумала. Кирилла взяли в театр, и эта девка больше не будет ему ни в чем помехой.
Людмила Борисовна тихо улыбнулась. Она избавила мальчика от всех возможных проблем. Он спокойно сможет заниматься своей карьерой.
А в том, что карьера у него сложится, Людмила Борисовна не сомневалась. Рогова, которая приезжала позавчера, нарисовала ей очень даже радужную картину. Очевидно, что у нее большие виды на парня.
Что же касается покойной шлюхи, то туда ей и дорога! Совсем даже не жалко. Главное, что у Кирилла теперь все будет хорошо. Он станет звездой, а она будет ходить на его спектакли, дарить ему цветы и знать, что на самом деле он всем этим обязан ей.
Но, конечно, она никому об этом не скажет. Это будет ее тайна. Тайна, которая будет помогать ей жить.
Людмила Борисовна снова улыбнулась, повернулась на бок и закрыла глаза.
Она так и заснула, продолжая безмятежно улыбаться.
26. Венера
Девочка-Смерть сразу поняла, что кто-то на нее смотрит. Она всегда это чувствовала, ни разу еще не ошиблась.
Девочка остановилась, медленно задрала голову.
Так и есть — высоко вверху, в светящемся окне, она зорко разглядела мужской силуэт.
Девочка подняла руку, выразительно показала неизвестному дядьке в окне средний палец, потом сплюнула и зашагала дальше. Сегодня было особенно ветрено, и она торопилась.
Фархад увидел жест девочки, усмехнулся, отошел от окна. Раньше он бы возмутился, может, даже догнал бы наглую девчонку и отлупил. А теперь — нет. Фархад очень изменился за последние дни.
С тех пор как он не один, жизнь стала восприниматься совсем иначе. С Венерой — так Фархад назвал козочку — ему больше не было так холодно.