Сумерки
Шрифт:
— В следующие выходные в Порт-Анжелес приезжает передвижной пункт Красного Креста по сбору донорской крови, и я подумал, что каждый из вас должен знать свою группу, — с гордостью сказал он. — Тем, кому еще нет восемнадцати, понадобится взять разрешение у родителей — бланки у меня на столе.
Он продолжал двигаться по классу с пипеткой в руках. Я положила голову на холодный черный пластик стола и старалась прийти в себя. Вокруг слышались взвизгивания, нытье и хихиканье моих одноклассников, прокалывающих
— Белла, с тобой все в порядке? — спросил мистер Беннер. Его встревоженный голос послышался совсем рядом с моим ухом.
— Я уже знаю свою группу крови, мистер Беннер, — сказала я слабым голосом. Я боялась поднять голову.
— Тебе плохо?
— Да, сэр, — пробормотала я, поддавая себе внутреннего пинка за то, что не прогуляла урок, когда была возможность.
— Кто-нибудь, отведите Беллу к медсестре!
Мне не нужно было даже поднимать голову — и так было ясно, что именно Майк вызвался сопровождать меня.
— Ты сможешь идти? — спросил мистер Беннер.
— Да, — ответила я. Только выпустите меня отсюда, подумала я. Ползком уползу.
Майк с готовностью положил мою руку себе на плечо и обнял меня за талию. Тяжело опираясь на него, я наконец выбралась из класса.
Мы с Майком медленно тащились по кампусу. Когда дошли до столовой, четвертый корпус скрылся из вида. Не опасаясь больше, что мистер Беннер мог наблюдать за нами, я остановилась и спросила Майка:
— Можно, я немного посижу?
Он помог мне усесться на высокий бордюр.
— И пожалуйста, держи руку в кармане, — предупредила я. У меня все еще кружилась голова. Я повалилась на бок, положила щеку на холодный мокрый цемент и закрыла глаза. Это немного помогло.
— Ой, ты совсем зеленая, Белла, — нервно сказал Майк.
— Белла, — позвал кто-то издалека.
Нет, пожалуйста, пусть этот до ужаса знакомый голос будет плодом моего воображения!
— Что случилось? Она ранена? — Теперь голос звучал ближе, он был полон тревоги. Я не выдумала его. Я зажмурилась, надеясь, что умру. Или что хотя бы меня не вырвет. Майк неохотно сообщил:
— Думаю, она упала в обморок. Не понимаю, что случилось, ведь она даже палец не уколола.
— Белла, — голос Эдварда, в котором теперь сквозило облегчение, послышался прямо рядом со мной. — Ты меня слышишь?
— Нет, — простонала я. — Уйди.
Он рассмеялся.
— Я вел ее в медпункт, — оправдываясь, говорил Майк, — Но дальше идти она не может.
— Теперь я этим займусь, — сказал Эдвард. В его голосе еще слышался отголосок смеха. — Можешь вернуться на урок.
— Нет, это мне поручили, — упрямо протестовал Майк.
Неожиданно бордюр из-под меня исчез. От потрясения я моментально открыла глаза. Эдвард взял меня на руки так легко, словно во мне было пять килограммов,
— Положи меня на место, — пожалуйста, пожалуйста, только бы меня на него не вырвало! Но не успела я окончить фразы, как он уже пошел вперед.
— Эй, — позвал Майк, сразу же отставший на десять шагов. Эдвард его не замечал.
— У тебя ужасный вид, — отметил он, усмехаясь.
— Пожалуйста, положи меня на бордюр, — застонала я. Он тряски меня затошнило еще сильнее. Он осмотрительно держал меня подальше, неся на вытянутых руках, и это его совершенно не напрягало.
— Ты потеряла сознание при виде крови? — спросил он. Кажется, он находил это забавным.
Я не ответила. Закрыв глаза, я изо всех сил боролась с тошнотой и крепко сжимала челюсти.
— Более того, при виде даже не своей крови, — продолжал он, развлекая самого себя.
Не знаю, как ему удалось открыть дверь — ведь руки у него были заняты, но внезапно я почувствовала тепло и поняла, что мы зашли в помещение.
— О боже… — услышала я задыхающийся женский голос.
— Ей стало плохо на биологии, — пояснил Эдвард.
Я открыла глаза. Мы были в административном корпусе, и Эдвард шел мимо центральной стойки к медицинскому кабинету. Мисс Коуп, рыжеволосая женщина-администратор, бежала впереди него, чтобы открыть дверь. Пожилая бабуся-медсестра оторвалась от толстой книги и с изумлением наблюдала за тем, как Эдвард внес меня внутрь и осторожно положил на кушетку, покрытую хрустящей бумагой поверх коричневой виниловой обивки. Затем он отошел в противоположный угол комнаты и встал у стены. Его глаза ярко горели от возбуждения.
— Она просто упала в обморок, — успокоил он испуганную медсестру. — Они определяли группу крови на биологии.
Медсестра умудренно кивнула.
— Обычное дело.
Он приглушенно фыркнул от смеха.
— Полежи здесь минутку, дорогая, скоро все пройдет.
— Я знаю, — вздохнула я. Тошнота уже отступала.
— И часто с тобой это случается? — спросила она.
— Иногда бывает, — признала я. Эдвард закашлялся, чтобы скрыть второй смешок.
— А ты можешь идти в класс, — сказала медсестра.
— Мне велели побыть с ней, — он сказал это так уверенно, что медсестра, хоть и поджала губы, спорить не решилась.
— Пойду принесу тебе ледяной компресс на лоб, дорогуша, — сказала она мне и вышла из комнаты.
— Ты был прав, — простонала я, не открывая глаз.
— Как обычно. В чем на этот раз?
— Прогуливать и правда полезно, — я старалась дышать ровно.
— Знаешь, я на минуту испугался, когда увидел тебя там, — заметил он после паузы. Это звучало так, словно он признавался в непростительной слабости. — Я думал, Ньютон тащит твое бездыханное тело, чтобы зарыть в лесу.