Сумма теологии. Том VII

Аквинский Фома

Отвечаю: поскольку любовь к ближнему – это предмет предписания, то и все то, что является необходимым условием любви к ближнему, тоже является предметом предписания. Но любовь к ближнему требует от нас не только благоволения, но и благодеяния ближнему, согласно сказанному [в Писании]: «Станем любить не словом или языком, но делом и истиною» (1 Ин. 3:18). А подаяние как раз и нужно для того, чтобы благоволить и благодетельствовать человека. Следовательно, подаяние является предметом предписания.

Однако коль скоро предписания даны в отношении актов добродетели, то из этого следует, что все подаяния должны быть предметом предписания в той мере, в какой они необходимы для добродетели, а именно постольку, поскольку этого требует правый разум. Но согласно правому разуму необходимо, чтобы мы учитывали обстоятельства и получателя, и подателя. Что касается подателя, то

следует отметить, что он должен подавать от избытка, согласно сказанному [в Писании]: «Подавайте милостыню из того, что у вас осталось» [384] (Лк. 11:41). Притом этот избыток должно понимать не только в отношении себя, как если бы он означал то, что не требуется индивиду, но также и в отношении тех, кто вверен его попечительству (ведь когда мы говорим о «лично необходимом», то под словом «лично» подразумеваем [в том числе и] общественное положение). В самом деле, всякий обязан вначале позаботиться о себе, затем – о тех, за кого он несет личную ответственность, и уже только после этого – обо всех остальных. Ведь так действует и природа, когда сначала посредством питающей способности отбирает то, что необходимо для поддержания собственного тела, а уже после отдает остаток для формирования другого посредством порождающей способности.

384

В каноническом переводе: «Подавайте лучше милостыню из того, что у вас есть».

Что же касается получателя, то необходимо, чтобы он [действительно] нуждался, в противном случае для подаяния не будет никаких оснований. А поскольку один индивид не в силах удовлетворить потребности всех, то мы не обязаны помогать всем, кто в этом нуждается, но только тем, кому кроме нас не на кого надеяться. В таких случаях надлежит помнить сказанное Амвросием о том, что «не накормивший умирающего от голода повинен в его смерти». Таким образом, мы обязаны подавать милостыню от своего избытка, а ещё – подавать ее тому, кто находится в крайней нужде; в остальных же случаях подаяние, равно как и любое другое благодеяние, является предметом отдельного рассмотрения.

Ответ на возражение 1. Даниил говорил с царем, который не ходил под Законом Божиим, и потому предписанное не признаваемым им Законом ему можно было только советовать. Или же, возможно, он говорил о тех случаях, когда подаяние не является предметом предписания.

Ответ на возражение 2. Предоставляемые нам Богом временные блага являются нашими в смысле обладания, но в смысле пользования они принадлежат не одним только нам, но и тем другим, которым мы можем помочь из того, что мы имеем сверх наших потребностей. В связи с этим Василий говорит: «Если вы сознаете, что они», то есть временные блага, «даны вам Богом, то неужто думаете, что Он, неравномерно распределив их, несправедлив? Для чего вы богаты, а другой – беден, как не для того, чтобы вам заслужить награду за доброе пользование, а ему – за смирение? Не съеденный вами хлеб – это пища голодного; хранящийся про запас плащ – это одежда нагого; изгнившие без дела сандалии – это обувь босого, хранящиеся в сундуке ценности – это деньги нищего. Это вы несправедливы в той мере, в какой могли бы помочь». И то же самое, но другими словами, говорит нам Амвросий.

Ответ на возражение 3. Есть время, когда мы, не подавая милостыни, совершаем смертный грех: со стороны получателя, когда мы видим, что его нужда очевидна и неотложна и что он вряд ли получит помощь от кого-либо помимо подателя; со стороны подателя, когда он обладает избытком благ, которые ему, по всей видимости, на этот момент не нужны. При этом нет никакой необходимости в том, чтобы [податель] принимал во внимание все возможные в будущем обстоятельства, поскольку это означало бы «заботиться о завтрашнем дне», что запретил нам делать Господь (Мф. 6:34), но он должен принять решение о том, что из излишнего может стать необходимым с точки зрения наиболее вероятного и обычного из того, что могло бы случиться [в будущем].

Ответ на возражение 4. Все, что мы подаем нашим ближним, сводимо к предписанию о почитании родителей. Ведь именно так толкует это апостол, когда говорит: «Почитание – на все полезно, имея обетование жизни настоящей и будущей» [385] (1 Тим. 4:8), и так это потому, что предписание о почитании родителей содержит обетование: «Чтобы продлились дни твои на земле» (Исх. 20:12), а почитание содержит в себе все виды подаяния.

385

В

каноническом переводе: «Благочестие – на все полезно, имея обетование жизни настоящей и будущей».

Раздел 6. ДОЛЖНО ЛИ ПОДАВАТЬ КАК МИЛОСТЫНЮ ТО, В ЧЕМ НУЖДАЕТСЯ САМ ПОДАТЕЛЬ?

С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что не должно подавать как милостыню то, в чем нуждается сам податель. В самом деле, порядок любви к горнему должно соблюдать не только в том, что касается следствия наших пожертвований, но также и в том, что касается наших внутренних расположений. Затем, нарушение порядка любви к горнему является грехом, поскольку этот порядок является предметом предписания. И коль скоро согласно требованию порядка любви к горнему человек должен любить себя больше, чем ближнего, то похоже на то, что, лишив себя того, в чем он нуждается, ради помощи ближнему, человек совершил бы грех.

Возражение 2. Далее, отдающий то, в чем он нуждается сам, уничтожает собственное состояние, а это, согласно Философу, означает [порок] мотовства [386] . Но нельзя делать ничего порочного. Следовательно, мы не должны подавать как милостыню то, в чем нуждаемся сами.

Возражение 3. Далее, как говорит апостол, «если же кто о своих (а особенно о домашних) не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного» (1 Тим. 5:8). Но если человек отдает то, что потребно ему или тем, кто вверен его попечению, то он, похоже, уклоняется от обязанности заботиться о себе или о своих питомцах. Следовательно, похоже, что подающий как милостыню то, в чем нуждается он сам, совершает тяжкий грех.

386

Ethic. IV, 1.

Этому противоречат следующие слова Господа: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим» (Мф. 19:21). Но тот, кто отдает все нищим, отдает не только то, в чем он не нуждается, но также и то, в чем он нуждается. Следовательно, человек может подавать как милостыню то, в чем он нуждается сам.

Отвечаю: вещь может быть необходимой двояко. Во-первых, как такая, без которой что-либо является невозможным, и в целом не должно подавать как милостыню то, что нам необходимо в указанном смысле; например, если человек оказался в крайней нужде и у него едва хватает средств на то, чтобы поддерживать себя, детей и вообще всех тех, за кого он несет ответственность, то он подверг бы опасности свою и их жизни, если бы отдал в качестве милостыни то, в чем нуждается сам. Однако все это не является общим правилом, поскольку может случиться так, что человек, лишая себя самого необходимого, тем самым приходит на помощь высокой особе, церкви или государству, и тогда его поступок, подвергнувший опасности его жизнь и жизни тех, кто вверен его попечению, достохвален, поскольку общественное благо должно предпочитать собственному.

Во-вторых, о вещи говорят как о необходимой тогда, когда без нее человек не может жить, сохраняя общественный статус, как свой, так и тех, за кого он ответственен. «Необходимое» в этом смысле не имеет постоянного количества, поскольку собственность человека может как возрасти, и при этом не выйти за пределы того, что ему необходимо в указанном смысле, так и умалиться, но все ещё оставаться достаточной для сохранения приличий, обусловленных его общественным положением. Подавать как милостыню такого рода «необходимое» можно, хотя это является предметом не предписания, а обсуждения. Так, было бы неразумно, подавая другим, лишить себя собственности до такой степени, что оставшегося не хватило бы для сообразной общественному положению и общепринятым потребностям жизни, поскольку никто не должен жить неподобающе. Однако у этого правила есть три исключения. Во-первых, когда человек изменяет состояние своей жизни, например, вступает в [лоно] церкви и раздает все свое имение ради Христа; этим он, становясь совершенным, переводит себя в новое состояние. Во-вторых, когда то, чего он себя лишает, хотя и требуется для соблюдения жизненных приличий, однако может быть без труда восстановлено, так что он не претерпит особенных неудобств. В-третьих, когда он сталкивается с чрезвычайной нуждой человека или с крайней потребностью со стороны общественного блага. В самом деле, в подобных случаях представляется в высшей степени достохвальным пренебречь требованиями положения ради удовлетворения гораздо более важной потребности.