Сумма теологии. Том XII

Аквинский Фома

Возражение 3. Далее, эти движения плоти, похоже, обусловливают только телесную нечистоту. Затем, как пишет Григорий епископу англов Августину, есть и другие виды телесной нечистоты, например, те, которые связаны с послеродовым состоянием женщин, их месячными или кровотечениями, которые согласно [Старому] Закону препятствовали вступлению в святые места, но согласно Новому Закону не препятствуют получению этого таинства. Следовательно, похоже, что и эти движения плоти не лишают человека права получить это таинство.

Возражение 4. Далее, получать таинства не мешают ни простительный грех, ни даже смертный грех после покаяния. Но даже если излияние семени и является следствием некоего предшествующего

греха (невоздержанности или дурных помышлений), то такой грех, как правило, является простительным, а в том случае, когда он является смертным, человек может наутро покаяться в нем и исповедаться. Таким образом, дело представляется так, что он не должен быть лишен получения этого таинства.

Возражение 5. Кроме того, грех против пятой заповеди является большим, чем грех против шестой. Но если человеку приснится, что он нарушил пятую, седьмую или любую другую заповедь, то это не воспрепятствует ему получить это таинство. Таким образом, похоже, что та нечистота, которая последует сновидению о нарушении шестой заповеди, тем более не является таким препятствием.

Этому противоречат следующие слова [Писания]: «Если у кого случится излияние семени, то он… нечист будет до вечера» (Лев. 15:16). Но нечистый не может приступать к таинствам. Следовательно, похоже, что вследствие такого осквернения плоти человек лишается права принять это величайшее таинство.

Отвечаю: относительно вышеупомянутых движений нужно принимать во внимание две вещи: ту, из-за которой человек необходимо лишается права получить это таинство, и ту, из-за которой он лишается этого не необходимо, а в силу неуместности.

Необходимо лишает права причащения этому таинству только смертный грех, и хотя сами по себе эти движения во сне не могут быть смертным грехом, однако смертный грех может сопутствовать им через посредство их причины, и потому нам надлежит эту причину исследовать. Так, иногда они обусловливаются внешней духовной причиной, а именно обманом демонов, которые, как было показано выше (I, ИИИ, 3), могут возбуждать воображение, вследствие чего подчас возникают такие движения. Иногда они обусловливаются внутренней духовной причиной, например предшествующими помыслами. А еще они могут быть следствием некоей внутренней телесной причины, например избыточности или недостаточности природы, а также неумеренности в еде и питье. И каждая из этих трех причин может быть либо вообще без греха, либо же быть сопряженной с простительным или смертным грехом. Если она без греха или сопряжена с простительным грехом, то препятствует получению этого таинства не необходимо и не делает человека виновным пред Господними телом и кровью, но если она сопряжена со смертным грехом, то препятствует необходимо.

В самом деле, такой обман чувств со стороны демонов в некоторых случаях возникает из-за недостатка пылкости в стремлении получить [таинство], и это может быть как смертным, так и простительным грехом. В других же он возникает только по злоумышлению демонов, желающих удержать людей от получения этого таинства. Так, в «Святоотческих наставлениях» мы читаем о том, что некий человек постоянно страдал от таких [нападений демонов] в дни поста накануне получения причастия. И тогда его настоятель, обнаружив, что с его стороны никакой вины нет, постановил, чтобы это не удерживало его от причащения, и демонские козни прекратилась.

И точно так же предшествующие дурные помыслы иногда могут быть без какого-либо греха, как когда кто-нибудь вынужден думать о таких вещах при чтении проповеди или на дебатах; и если это происходит без похоти и удовольствия, то мысли остаются незапятнанными и целомудренными, хотя, как явствует из вышеприведенных слов Августина, они могут обусловить некоторую порчу. В тех же случаях, когда такие мысли связаны с похотью и удовольствием, и если при этом они произвольны, то налицо смертный грех, а если нет – то простительный.

И

точно так же телесная причина может быть без греха, как когда она является следствием или телесной недостаточности (и потому некоторые индивиды претерпевают излияние семени без греха даже во время бодрствования), или избыточности природы (ведь как кровь может истекать без греха, так и семя, которое, по словам Философа, является избыточной кровью). А иногда она сопряжена с грехом, например, когда она обусловливается неумеренностью в пище или питье, причем этот грех тоже может быть или простительным, или смертным. Впрочем, чаще всего грех является смертным из-за произвольных дурных мыслей, а не из-за пищи и питья. Поэтому Григорий в своем послании епископу англов Августину говорит, что нужно воздерживаться от причастия тогда, когда это является следствием дурных помыслов, а не изобильности еды или питья, особенно если причащение представляется необходимым. Так что судить о том, необходимо ли препятствует такое телесное осквернение получению этого таинства, нужно исходя из его причины.

В то же время есть две причины, по которым причащаться запрещает чувство приличия. В первой из них, а именно телесной нечистоте, нетрудно удостовериться, и она не позволяет приступать к алтарю из почтения к таинству (поэтому желающие прикоснуться к чему-либо священному омывают руки), за исключением тех случаев, когда такую нечистоту долго или вообще нельзя устранить (например, если речь идет о проказе, кровотечении и тому подобном). Другая причина – последующее вышеупомянутым движениям помрачение разума, особенно если оно сопряжено с нечистым воображением. Однако этим возникающим из чувства приличия препятствием в случае необходимости можно пренебречь, когда, например, по словам Григория, «к этому обязывает празднество или возникает некая потребность в служении при отсутствии иного священника».

Ответ на возражение 1. Необходимо воспрепятствовать человеку получить это таинство может только смертный грех, однако, как уже было сказано, в силу чувства приличия препятствием могут служить и другие причины.

Ответ на возражение 2. Супружеское общение, если оно без греха (например, если оно осуществляется ради деторождения или исполнения супружеского долга), не препятствует получению этого таинства по любой другой причине помимо той, что эти безгрешно совершаемые движения, как уже было сказано, сопровождаются осквернением тела и помрачением разума. В связи с этим Иероним, комментируя [евангелие от] Матфея, говорит: «Если хлеб предложения могли вкушать только те, кто был чист от прикосновения к женщинам, то разве не может быть осквернен этот сошедший с небес хлеб прикосновением тех, кто накануне пребывал в супружеских объятьях? Не то чтобы мы осуждали брак, однако не должно предаваться плотским утехам перед тем, как вкусить плоть Агнца». Впрочем, поскольку сказанное следует понимать в смысле приличия, а не необходимости, Григорий говорит, что пусть такие люди «сами судят о том». Но если, продолжает Григорий, «у них было больше похоти, чем желания продолжить род», то им нужно запретить приступать к этому таинству.

Ответ на возражение 3. Как пишет в упомянутом послании епископу англов Августину Григорий, в Ветхом Завете иные люди были названы нечистыми образно, а люди Нового Закона понимают нечистоту духовно. Поэтому такая длительная или неустранимая телесная нечистота не препятствует получению этого спасительного таинства так, как она препятствовала приступать к тем образным таинствам; но если она скоропреходяща, каковой является нечистота вышеуказанных движений, то она препятствует получению этого таинства в тот день, когда имела место, из чувства приличия. Поэтому [в Писании] сказано: «Если у тебя будет кто нечист от случившегося ему ночью, то он должен выйти вон из стана и не входить в стан; а при наступлении вечера должен омыть тело свое водою» (Вт. 23:10, 11).