Супергерои: Нола
Шрифт:
Клим как раз добежал до противоположной стороны здания и видел черный дымовой столб от его падения.
И тут неопрятной волной прямо в мозг ударило чувство, что всё поплыло. Клим чуть не потерял равновесие и поспешил ухватиться за одну из железобетонных колонн, еще не понимая, в чем дело.
Тем временем Нола смягчила падение крана, чтобы никто не пострадал, и спустила крановщика на землю. Мужчина расплывался в счастливой улыбке и беспрестанно благодарил. К ним сбежались строители и закричали:
— Бегите, дом падает!
— Что? — Нола оглянулась, взметнула взгляд ввысь.
Несколько верхних этажей, отрезанных взрывом от основной конструкции, поплыли как карточный домик, накреняясь, разваливаясь и падая прямо на стройку. И там был Клим! Она сама его там оставила.
С отчаяньем, с чувством вины и страха за самого важного человека, какой у нее был во всей этой вселенной, Нола рванула с места на сверхзвуке. Воздух перед ней взорвался белым облаком.
Клим повис на колонне в гуще съезжающих в пропасть этажей. Но обломки нещадно барабанили по его рукам, разбивая ему пальцы, и он сорвался. Заскользил по холодному, пыльному от цемента полу, а перед ним летели, разворачиваясь улицы города и сам горизонт. В голове бешенным криком звучал его собственный голос: «Какая страшная смерть! Какая же страшная смерть!».
Нола чиркнула сквозь горящий 23-й этаж дома, вылетела с той стороны, куда дом падал, и подперла собой многотонную конструкцию, чтобы остановить падение. Железобетонные плиты уперлись ей в спину и плечи. Нола сцепила зубы и истошно зарычала от усилия.
В этот момент с верхнего этажа с воплем выскользнул Клим, и болтыхаясь пролетел миом нее. Реакции Нолы хватило. Одной рукой она поймала его и крепко схватила за руку.
В чарующем спокойствии её черные глаза обратились к простому смертному с теплой заботой.
— Я тебя держу, — успокаивающе произнесла Нола.
Клим разинул рот и не в силах был что-либо ответить. Он понял, что пытается сделать Нола!
Спиной она подпирала многотонную бетонную конструкцию падающих верхних этажей. Понемногу, осторожно сдвигая их собой обратно, на место, чтобы часть здания не рухнула на оживленную улицу и стройку.
Подтянув Клима повыше к себе, Нола развела руки, уперлась теперь локтями и плечами в бетонные плиты и сделала несколько левитационных рывков, чтобы задвинуть всю конструкцию обратно.
Обрушение понемногу сошло на нет. Оторвавшиеся этажи стали на место. Нола спустила Клима на набережную и быстро вернулась к строителям, договорившись, что она подстрахует, а они всю арматуру быстро сварят сваркой, чтобы закрепить поврежденную конструкцию. С помощью Нолы здание удалось починить хотя бы до того состояния, при котором верхние этажи удерживались на месте.
Когда сверхженщина вернулась к Климу, он взял её за руку и потащил к большому торговому центру через дорогу.
— Пойдем, для начала нужно уйти с просматриваемого места и затеряться в толпе, — сказал он.
Они влились с потоком людей в футуристичный белый атриум пятиэтажного торгового центра Андромеда. Вокруг стеклянные лифты с панорамными окнами ездили между этажами, красивые световые инсталляции парили в воздухе, спускаясь с потолка разноцветными фигурами, витрины модных брендов завлекали своей роскошью. Не утихая, галдела бесчисленная толпа веселых посетителей.
Всё это казалось далекой реальностью по другую сторону невидимого барьера. Трясущейся рукой шокированный всем произошедшим Клим расплатился за бургеры и кофе в одном из ресторанов фуд-корта и принес поднос с едой за их столик. Он протянул один из бургеров Ноле.
— Боюсь, что это ещё не конец, — сказал он. — Легион от нас не отстанет. Нам нужно залечь на дно, но мне негде жить. А ты где жила всё это время?
Нола со странной смесью таинственности и стеснения протянула:
— Есть одно место...
— В России?
— Конечно. В Москве.
— Там безопасно?
— Там никто кроме меня не живет. Это заброшенная водонапорная башня в Чертаново.
— Отлично! — оживился Клим и тут же прибавил: — Точнее... каждое слово в этом адресе в обычных обстоятельствах звучит ужасно, но в нашем случае, подходит идеально! Доедем туда на метро.
Нола скептично прищурилась:
— Ты уверен, что общественным транспортом пользоваться безопасно?
— Во-первых, я уже налетался. Хватит с меня. Во-вторых, Легион быстрее нас обнаружит, если ты воспользуешься суперсилой.
— Мне некомфортно среди людей, мне кажется, все на меня смотрят, узнают, — с детской беспомощностью прошептала Нола, подавшись вперед. — Даже сейчас.
— Да никто на тебя не пялится. Только не в этом городе. Им пофиг. Вот, смотри... — Клим встал и станцевал дурацкий танец в стили обезьяны, почесывая макушку, как шимпанзе. И сел за столик, как ни в чем не бывало. — Видишь, никто не смотрит. Это город психов и знаменитостей. Все привыкли. Всем пофиг.
— Ладно, — засмеялась Нола. — Идиотский танец!
Клим доел свой бургер и залился краской:
— Знаю. Чувствую себя полным придурком перед тобой. Но я вообще не соображаю сейчас. Столько ужасов произошло. Я потерян, дезориентирован, у меня болит всё тело, я потрясен гибелью Ани, твоим возвращением, тем, во что Легион превратил мою жизнь за какой-то час... я ведь знал! Знал, что это произойдет. Мне все об этом говорили... а я думал, обойдется... как-нибудь пронесет... этот долбанный оптимизм, что б его! Я так хочу попросить прощения у Ани, что она погибла из-за меня, но не могу и это сжирает изнутри... Я знал, что всё зайдет слишком далеко, но...
Нола с пониманием продолжила за него:
— Ты не мог иначе.
— Да... я должен был попытаться...
— Я не должна была подталкивать тебя к этому.
— Ты меня не подталкивала, я сам решил перейти Легиону дорогу...
— Нет, подтолкнула. В тот вечер, когда покинула тебя. Я считала тебя малодушным, безответственным и наговорила тогда лишнего. Я думала, ты вырастишь как личность, думала, я способна посеять в тебе зерно геройства. Но безответственной на самом деле была лишь я. А ты заботился об мне и близких. По-своему. Я этого не понимала. Я отрицала очевидное. То, что люди не всесильны и потому вы избегаете угроз, боитесь рисковать, и защищаете тех, кто вам дорог по-своему. Как умеете. Не так, как это делала бы я. Прости! В том, что произошло есть моя вина.