Супергерой для Золушки
Шрифт:
Через час у нашего столика уже собралась целая толпа.
— Красивая у тебя девушка, — заключил Суслов, — королева вечера! — Ойкнул. — После невесты, конечно…
Сделав вид, что не слышала, Кристина отправилась танцевать с подружками. Альберт проследовал за свой столик и принялся молча сканировать глазами салаты, пока его друзья, подсев, уговаривали его с ними выпить. Позже все немного отвлеклись на конкурсы и танцы.
Заметив, что начало темнеть, я встала из-за стола:
— Прогуляемся?
— С удовольствием. — Выдохнул Артем, встал, взял меня за руку и повел на выход.
Мы вышли на террасу. На
— Кристин, — улыбнулась я, — там уже «Горько» кричат. Ты бы бежала скорее, а то он еще кого-нибудь найдет тебе на замену.
Улыбка моментально пропала с ее лица. Глаза зажглись ненавидящим огнем.
— Шучу, конечно. — Пожала плечами. — Но ты все равно за ним присматривай, раз он у тебя такой не постоянный.
Потянула Артема за собой, не желая слушать того, что донесется в спину.
— Молодец, быстро схватываешь. Просто на лету. — Теперь он шел рядом. — Даже жалко ее стало. Да, что уж говорить, им обоим не позавидуешь.
— До тебя мне далеко. — Рассмеялась, снимая обувь. — Когда она похвасталась, что летит на медовый месяц в Турцию, сказать, что мы собираемся в Дубай, — это было крайне жестоко.
— Переживет.
— Но глаз у нее задергался.
— Еще бы. — Снял ботинки, носки, оставил на дороге, положил на них сверху мои босоножки. — Кстати, как ты?
— Я? — Приподняла подол и сделала шаг, ступня тут же утонула в мягком песке. — Удивилась, что ничего не почувствовала. К нему.
— Это разочарование. — Артем шел рядом, ступая босыми ногами. — Хуже него ничего нет. Иногда лучше ненавидеть кого-то, чем вот так.
— А тебя, смотрю, все любят.
— Меня? — Его голос потерял прежнее веселье. — Это… старые знакомые. Они знали меня прежнего. Тот, который есть сейчас, им вряд ли бы понравился.
— Тебя… долго не было в городе? — Запустила руку в волосы, чувствуя смущение. — Прости, они так сказали.
— Не было. — Кивнул он и продолжил идти вдоль берега, видимо, не желая развивать тему.
Молчание затянулось.
— Наконец-то жара спала…
Молодец, Варя. Самое умное, что ты могла сказать.
Море, спокойное и ласкающее, казалось совершенно безграничным. Ни конца, ни края. Лишь блестящая гладь, упирающаяся в горизонт вдали. Волны монотонно бились о берег, то отходя назад и утягивая за собой песчинки, то набегая снова. Бледная луна отражалась в них белыми бликами, скользящими наперерез и преломляющимися причудливыми зигзагами. Тишина, романтика и ничего кроме звуков наступающих волн. Никаких границ между морем и небом. Никаких границ между нами.
— Тебе холодно? — Приближаясь к кромке воды, спросил Артем.
— Нет.
— Держи. — Повернулся, снял пиджак и накинул мне на плечи.
Мне не хотелось сопротивляться. Хотелось раствориться в этом запахе, напитаться им, чтобы никогда больше не забыть. Укутаться теплом, еще оставшимся внутри от его тела. Запомнить этот момент, чтобы он никогда не заканчивался. Длился и длился. Хотя бы в моей памяти.
— Почему ты пришла работать в органы? — Артем ковырял ногой песок.
— Не знаю, — улыбнулась,
— Мне жаль… — Он подошел ближе. — Жаль…насчет твоего отца…
— Мне нравится моя работа. — Произнесла, чувствуя дикое ощущение пустоты от того, что нас разделяло целых полметра. — Нравится.
— А что тебе действительно нужно? — Шумно втянул носом воздух и потер затылок, будто нервничая.
Мучительно долгая пауза. Ужасно неловкая.
Я не придумывала, чего хочу и что мне действительно нужно от жизни. Просто не поняла вопроса. Мне захотелось увидеть в нем особый подтекст, которого, возможно, там вовсе и не было. Вцепилась пальцами в лацканы его пиджака и застыла на месте, как вкопанная. Наконец, изо рта вылетел странный каркающий звук: то ли поперхнулась воздухом, то ли рассмеялась.
Артем шагнул вперед, стремительно преодолев расстояние между нами, приподнял мой подбородок, посмотрел в глаза и нежно провел большим пальцем по верхней губе.
— Это тоже только потому, что на нас смотрят? — Спросила тихо, видя свое отражение в его зрачках.
— Нет. — Ответил серьезно, ничуть не смутившись. — Никто и не смотрит.
И в это же мгновение мужчина наклонился к моим губам и поцеловал. Этот поцелуй был долгим, глубоким, трепетным. Таким, какого у меня еще никогда не было в жизни. И, черт меня подери, если в нем было хоть что-то искусственное. Он был самым, что ни на есть настоящим. Невесомым и в то же время сильным и чувственным. Никакой фальши, никакой наигранности. Лишь страсть и безграничная нежность.
Его ладони лежали на моих щеках, губы встречались с моим языком, сердце билось рядом все сильнее и сильнее, разнося по всему моему телу необычайное тепло. И мне больше не хотелось думать о горькой правде, о том, что будет завтра, и о том… чего не будет.
Мне нужен был Он.
Здесь и сейчас.
Чертова карточка никак не хотела считываться устройством на панели двери. Дрожание пальцев тоже никак не способствовало тому, чтобы ускорить процесс. Наконец, послышался щелчок, дверь отворилась, обнажив убранство пустого номера и совершенно неумышленно подсказав нам, в какую сторону нужно двигаться, чтобы быстрее очутиться на кровати. И это было очень кстати, потому что, как только мы вошли и закрыли за собой дверь, сразу продолжили начатое. Разумеется, не включая света и не тратя времени на разговоры.
Женщины меня, пожалуй, поймут. Это такое странное ощущение: ты знаешь, что совершаешь ошибку, но ничего с собой поделать не можешь. Проще представить, что с тобой будет, если ты этого не сделаешь, чем заранее оценить весь масштаб будущих последствий. Мне нужен был Он. Здесь и сейчас. Весь. Немедленно.
Мне нужны были его губы, как усталому путнику в пустыне бывает необходима кружка чистой пресной воды. Нужны были эти прикосновения и жаркие объятия, как что-то очень дорогое или даже жизненно-важное. Мы побежали, не сговариваясь. Держась за руки и взрезая голыми мокрыми ступнями прохладный песок. Спешили к отелю, с каждый шагом дыша все тяжелее и чаще. Знали, что собираемся сделать и не собирались это обсуждать, чтобы не испортить момент.