Суперканны
Шрифт:
— Вы вместе с Берту были в списке намеченных целей. Если бы вы попались ему на глаза, он бы вас убил.
— Я попался ему на глаза. Я не говорил вам об этом. — Пенроуз кивнул самому себе. — Он пристрелил Берту через стеклянную дверь, шагнул внутрь и увидел меня в крови на полу коридора. Я все еще помню его глаза. Знаете, в них не было и намека на безумие.
— Почему же он вас не убил? Ведь он явно собирался. Вы были архитектором всего, что он ненавидел.
— Я знаю. — Пенроуз вцепился в баранку, прислушиваясь к хрипловатому
Глава 39
Новый фольклор
Прислоненный к подушке компакт-диск-плеер голосил «Сурабайя Джонни» Курта Вайля {96} . Джейн бродила по спальне — жутковатая фигура в покрытом блестками малиновом мини-платье и туфлях на высоких плоских каблуках. Над ее лбом поднимался покрытый лаком пук курчавых черных волос, некое ностальгическое подобие панковского гребня, из-под которого смотрели накрашенные глаза. Мазок помады на губах напоминал открытую рану.
Восхищаясь ее запасом жизненных сил и куражом, я нашел себе место и присел среди разбросанного нижнего белья. Лицо ее от утомления и петидина огрубело, и ей можно было дать лет на десять больше, чем той молодой женщине, которая привезла меня в Канны.
— Джейн, мне нравится, как ты одета. Прекрасно выглядишь… я бы сказал — по-декадентски, если бы это выражение не было таким старомодным.
— Вульгарно. — Она вильнула бедром и поднесла к моим глазам пальцы с пунцового цвета ногтями. — Мисс Веймар двадцать седьмого года.
— Делажам понравится. Ты с ними идешь?
— Жизнь полна развлечений. — Она принялась подпрыгивать и вертеть задницей, споткнулась о пару высоких сапог. — Черт, в этой комнате слишком много ног. Где мой джин?
— У телефона. — На прикроватном столике стоял полный стакан. — Оставь лучше на потом.
— Врач здесь я. — Ее качнуло, и она улыбнулась, словно узнав меня в другом углу шумной комнаты. — Не волнуйся, Пол. Вместительность человеческого тела по отношению к болеутоляющим практически безгранична.
— И сильно у тебя болит?
— Вообще не болит. Замечательно, правда? Доктор Джейн на страже.
— Я надеюсь, за рулем будет сидеть не доктор Джейн? Куда они хотят тебя везти?
— Обед в… каком-то жутко фешенебельном местечке. Они будут делать вид, что я poule [35] , которую они подобрали на улице. Потом будет костюмированная вечеринка на открытом воздухе.
— А ты там будешь присутствовать в качестве?..
— Догадайся.
35
Зд.: шлюшка (фр.)
Она принялась
— Ну и как прошла закладка первого камня?
— Впечатляюще. Собралась вся верхушка. Самолет, тащивший зеленое знамя, сбросил на нас маленькую бомбу.
— Как смешно. И как грустно. «Эдем-Олимпию» ничто не может остановить. Уайльдер, наверно, был зол, как черт.
— Ему это немного испортило настроение. Фаза освоения Дикого Запада закончилась. Жизнь здесь станет гораздо спокойнее. Может, у тебя тогда появится возможность взять отпуск подольше?
— Пол… — Джейн бросила на меня взгляд в зеркало, сочувственный, но чужой, словно мать, смотрящая на умственно неполноценного ребенка. — Вернуться в Лондон? Зачем? Чтобы работать в каком-нибудь оздоровительном центре в Клапаме?
— Ну, зачем же так? Мы снова будем вместе.
— Я нужна здесь. Проект расширяется.
— Прекрасно. Но ты им нужна для других вещей.
— Каких? — Джейн выключила плеер. — Продавать украденные лекарства? Делать обрезания женам богатых суданцев?
— С такими вещами они не связываются. Они гораздо утонченнее.
— Пол, когда речь идет о наркотиках и сексе, всю утонченность как рукой снимает. — Она подошла ко мне и прижала ладони к моим щекам. — Ты здесь засиделся. Возьми с собой в Лондон Франсес. Теперь наступил мой черед летать…
Я смотрел, как она роется в ящике, как вытаскивает самую свою аляповатую сумочку. Перед уходом она энергично обняла меня. Я поморщился от такого фальшивого проявления любви, а она посмотрела на меня с неожиданным участием.
— Пол, у тебя коленка опять побаливает? Начни снова принимать лекарство. Ты, когда принимал, был веселее.
— В том-то все и дело.
— Ты сегодня встречаешься с Франсес?
— Мы обедаем в «Тету». Есть хорошие новости, нужно отпраздновать.
— Передай ей привет. И возьми мою машину. Жаль «ягуара». Повсюду эти граффити. Ален считает, что в «Эдем-Олимпию» стали проникать не те люди.
Позднее в «пежо» на шоссе «эр-эн-семь» по пути в Вильнев-Лубе я, прислушиваясь к отзвукам голоса Лотты Леньи {97} у меня в ушах, вспомнил совет Джейн. С Франсес Баринг или без нее, но скоро я вернусь в Лондон. Когда «Эдем II» покроет своими парками и искусственными озерами долину Вар, будущее станет более прозаичным. Свертывание лечебной программы Пенроуза означало поражение для него и победу для окружающего мира, в котором процветают неотвратимая реальность подковерных интриг и персональных директорских туалетов, относительности положения и успеха. После долгого дня в «Эдеме II» сама идея психопатии покажется причудливой — почти фольклорной.