Суперклей для разбитого сердца
Шрифт:
– Пап! – позвала я, покончив с едой. – Нам нужна твоя помощь.
Денис перестал жевать и прислушался. Папа широко открыл глаза, и с его лица сошло благостное выражение.
– Говори, – коротко сказал папуля.
Денис посмотрел на него с новым интересом. Я усмехнулась. Наш папуля не всегда занимался таким мирным делом, как сочинение рецептов более или менее вкусной и здоровой пищи. Папа – не простой кулинар-изобретатель, он еще и военный пенсионер, который в бытность свою служивым бывал в куда более горячих
– Настоящий полковник! – любуясь отцом, сказала я.
Денис дернулся, словно собирался вскочить с кухонного диванчика.
– Вольно, – бросил ему папуля. – Дочь, докладывай обстановку!
– Обстановка такова: к субботе Зяма должен представить своему мафиозному клиенту Пантюхину шкаф «Хельга» в хорошем состоянии, – начала я обстоятельный доклад. – Мы провели оперативно-розыскную работу и выяснили, что первоначально таких шкафов в нашем городе было, как минимум, пять. Гарантированно уцелел только один – тот самый, который был куплен Зямой и украден из нашей квартиры.
– Противник установлен? – спросил папа.
– Это разносторонне образованная в криминальном смысле бандитская группировка, в составе которой не менее четырех человек, в том числе – одна женщина, – отрапортовала я.
– И лошадь, – веско добавил Денис.
Папуля повел кустистой бровью.
– Это их транспортное средство, – я поспешила объяснить присутствие в банде лошади.
– И в некотором роде – оружие нападения, – дополнил сказанное Денис.
– Эта лошадь лягнула Зяму, – объяснила я. – Не фатально! Оба отделались легким испугом.
– А где Зяма сейчас?
– Окапывается на нашей даче в Буркове.
Я выжидательно уставилась на папулю.
– Бандиты, вооруженные лошадью, – задумчиво повторил он.
– Пап, они очень опасные! – горячо сказала я, заподозрив, что папуля недооценивает нашего противника. – Я предполагаю, что они убили двух человек: старика и девушку, и меня они тоже пытались убить!
Папа и Денис одинаково дернулись и в один голос рявкнули на меня:
– Почему сразу не сказала?!
– Сразу не подумала, что дело так серьезно, – я простодушно округлила глаза, талантливо прикинувшись дурочкой.
Багровые от гнева мужики немножко посверлили меня горящими взорами, но я была совершенно огнеупорна, только глаза ладонью прикрыла.
– Подытожим, – предложил наш полковник, немного успокоившись. – Если я правильно понимаю, у нас две взаимосвязанные боевые задачи: во-первых, нейтрализовать и сдать властям бандитов; во-вторых, вернуть Зяме украденный шкаф.
– Я бы все-таки поставила шкаф на первое место! – возразила я. – В противном случае мы можем опоздать к субботней презентации музея, и тогда нам придется еще воевать с пантюхинцами, а они, если верить Зяме, сами кого хочешь нейтрализуют!
– Хорошо, сначала займемся шкафом, – согласился папа.
Он
– Пап? – позвала я, не дождавшись продолжения.
– Оставайтесь на месте. Я должен кое-кому позвонить, – папуля очнулся, встал со стула и твердой поступью вышел из кухни.
Тихо, но решительно хлопнула закрывшаяся за ним дверь в гостиную. Я поняла, что папуля хочет поговорить с таинственным «кое-кем» без свидетелей.
– Еще пирожок? – предложила я Денису, решив от нечего делать поиграть в гостеприимную хазяйку.
– Гау! – согласился Барклай.
Я дала ему пирожок.
– Нет, спасибо, я наелся, – ответил Денис, выжидательно глядя на дверной проем.
– Тебе, наверное, пора бежать на работу? – вспомнила я, продолжая проявлять заботу. – Ты еще не опаздываешь?
– Опаздываю, – подтвердил Денис, не трогаясь с места.
По существу говорить вроде было не о чем, а абстрактные темы в данный момент казались мне неуместными. В напряженном молчании мы провели не меньше десяти минут. Потом вернулся папуля. Лицо у него было непроницаемое, губы плотно сжаты.
– Все в порядке, я решил вопрос, – сообщил он нам. – Дети, вы можете быть свободны. Ваше дальнейшее участие в операции не требуется.
– Как это – не требуется? – я не поверила своим ушам. – Ты хочешь отстранить меня от дела, которое я сама начала?!
– Индия Кузнецова, прекратить разговорчики в строю! – безапелляционным тоном заявил обычно милый папуля. – Кругом! Шагом марш в свою комнату! И чтобы до двадцати двух ноль-ноль носу оттуда не высовывала!
– Индия? – заинтересованно повторил Денис.
Я мрачно зыркнула на него.
– Индия, Индия, – ответил за меня папуля. – Небось опять Инной представилась?
– А идите вы все! – грубо огрызнулась я, срываясь с диванчика.
Убежала к себе в комнату, рухнула в кресло и от обиды заревела. Денис приоткрыл было дверь в мою комнату, но я метнула в него диванную подушку, и он поспешно ретировался.
Минут через десять, когда я уже перестала плакать и только шмыгала носом, в дверь постучался папуля.
– Что нужно? – хамовито спросила я.
– Спасибо, что пригласила войти, – папуля вошел в комнату и присел на край дивана возле кресла.
Я поджала ноги и обиженно икнула.
– Индия, я буду краток, – сказал папа. – Дай мне, пожалуйста, честное слово, что ты до двадцати двух часов не встанешь с этого сиденья! – Он указал пальцем на подушку подо мной.
Я мрачно зыркнула на родителя, который так хорошо знал свою дочь. Да, если я дам слово чести, папуля может быть совершенно спокоен, клятву я не нарушу!
– Ладно, клянусь! – неохотно сказала я. – Торжественно обещаю, что не встану с этой подушки до десяти часов вечера! Ты доволен?