Супервент. Апдейт
Шрифт:
Под потолком лифта прозвучал двойной звонок. Двадцатый этаж.
Ян свернул влево, поздоровался с парой идущих навстречу коллег, толкнул дверь в кабинет.
– А В РУКАХ БИКИНИ! – орал Артём.
Сдёрнув с вешалки у двери красное худи, на котором был изображён персонаж какого-то аниме с бензопилой вместо головы, Ян скомкал толстовку и швырнул в коллегу. Сбрасывая наушники, тот замолчал на полуслове.
– У Артёма в голове был иней, – сказал Ян.
– Ян Викторович…
– Почему не следишь за записью?
Растерянный Тёма захлопал глазами. Казалось, его
Подходя к компьютеру, Ян ослабил пару верхних пуговиц рубашки из-за духоты кабинета. По монитору вверх убегали строки кода, отображающие сохранённые мозгом супервента воспоминания.
…/«Прототип слышит дверной звонок»;
…/«Прототип идёт к двери»;
…/«Прототип наклоняется к дверному глазку»;
Через занимавшее одну из стен кабинета внутреннее окно было видно процедурную. В центре помещения стояла каталка с супервентом. От датчика ноты за его правым ухом тянулся записывающий кабель. По конечностям супервента пробегали хаотичные судороги.
– Всё под контролем, Ян Викторович, – сказал Артём, возвращая в карман толстовки выпавший налету пропуск. – Как выходные?
– Я женатый мужчина с дочкой-подростком, Тём, и дни мои серые, как твой музыкальный вкус. – Порциями выдал слова Ян, наблюдая за записью. – Хотя подожди-ка. Про самое захватывающее не рассказал: сегодня утром был у репродуктолога…
– А мы с пацанами с парашютом прыгали!
– С одним на всех?
– Да вы только гляньте, я для вас записал!
Артём протянул Яну жемчужину ноты.
Тот с сомнением глядел на небольшую гладкую сферу металлического цвета на ладони коллеги. С парашютом ему прыгать не приходилось, да и вряд ли он уже когда сподобится. Ян покосился на монитор.
…/«Прототип открывает холодильник»;
– Ладно…
Ян поднёс ноту к вживлённому за правым ухом датчику чтения. Шарик примагнитился к коже. Зрение померкло. В абсолютной тьме появились надписи «Просмотреть воспоминание» и «Сохранить воспоминание». Он сконцентрировался на первой. Чернота ослабела, убегая за поле зрения, вслед за границами проема открытой двери самолёта. Ян прыгнул в бездну, увидев перед собой орущего парня, который перевернулся вниз спиной и показал два средних пальца.
– Пошёл ты, чмошник! – проорало горло Яна.
Толща ледяного воздуха жгла незащищённые костюмом лицо и ладони, а снизу на него мчались пустая автострада, деревья, окраина ленивого утреннего Санкт-Петербурга. Сердце набивало синяки изнутри грудной клетки.
– Господи! – Ян сдёрнул с себя ноту Артёма.
Рука упёрлась в стол, не позволив ему упасть.
– Нет… Это не для меня.
Он нашарил подлокотник кресла, плюхнулся в него и уставился на дрожащие ладони. По венам ещё бежал адреналин. Артём заходился в смехе.
– Вы бы слышали свой крик! – воскликнул он, пряча в карман поднятую с пола ноту. – Я уже думал, у вас инсульт, даже распереживался.
Ян зажмурился, пытаясь привести дыхание в норму. Как только это
– Ты, молодец, конечно, я бы не смог, – признался он.
– Я тоже не особо хотел, но толкнули. Куда деваться, тут уже либо прими что не мило, либо крест да кадило.
– Да ты философ, Тём, а друзья у тебя хорошие. Хочешь, загружу тебе очереди в поликлинике?
Компьютер коротко пискнул, извещая о скором завершении сеанса записи. Артём с Яном прильнули к мониторам.
…/«Прототип теряет сознание от кровопотери»;
–/Последнее воспоминание прототипа загружено.
>/Калибровка супервента окончена.
– Удаляем нападение, или это снова криминальный? – спросил Ян.
– Полиция хочет знать, кто его, – ответил Артём.
Ян выбрал файл с картой мозга супервента и нажал «отправить на сервер». Компьютер подумал пару секунд, потом выдал ошибку:
«Сбой отправки. Дубликат файла. Проверьте исходные данные и попробуйте снова».
Свойства документа подсказывали – он пытался передать на сервер карту воспоминаний лежавшего в процедурной супервента. Ошибки не было.
– Ты оттиск на сервер уже отправил? – спросил Ян.
Тёма подтвердил догадку коллеги жестом «окей».
Ян открыл дверь в процедурную. Зрачки накрытого клеенкой по грудь супервента бегали из стороны в сторону под веками. Вдруг судороги из рук и ног вбежали в грудь супервента, тот приподнялся, ударился лопатками о каталку, распахнул глаза, жадно вдохнул и, рывком сев, начал стонать, лихорадочно ощупывая живот.
– Вырубай! – крикнул Ян.
Артём вдавил кнопку на панели перед монитором. Супервент закатил глаза. Тело рухнуло вниз, Ян еле успел схватить его. Вместе они повалились на пол.
Супервента облачили в распашонку, усадили в кресло. Модуль записи, всё ещё подключенный к датчику чтения клиента кабелем, закрепили на спинке. Взявшись за ручки, Ян повёз его через коридор к палатам. Возле двенадцатой уже ждали двое полицейских.
– Чего так долго? – спросил один из них, подтягивая ремень с точно приклеенными кобурой и наручниками. – Уже часа два тут тухнем.
– Ну так сорок шесть лет писали за сеанс, – ответил Ян.
Полицейский придержал дверь палаты.
– Ладно, сажай эту железку сюда и включай, – приказал он, указывая на сложенную в положение полулежа койку.
– Это не робот.
– А кто же тогда, – усмехнулся второй полицейский, пододвигая к кровати стул.
– Он супервентен оригиналу…
– Да хоть перманентен! – перебил первый, снова поправляя ремень. – У людей кнопок нет, включай давай.
Ян не стал ничего объяснять про особенности записи карты сознания на биоэлектронный мозг. Переводить супервента в бессознательное состояние можно было лишь до отключения блока, с помощью которого переносили сознание. Даже повторное подключение того же самого модуля не позволило бы контролировать тело.