Суперзвезда
Шрифт:
— Я девушка Джека на этом вечере.
Кэссиди, потрясенная, смущенная, высвободилась из объятий Джека и отступила назад.
— Мы просто танцевали, мисс Хаттон. Джек переживал, ожидая вас. Оставляю вас вдвоем, желаю прекрасно провести вечер.
— Перед тем как вы уйдете, мисс Инглиш, — поспешила сказать Челси, — позвольте официально представиться. Я новая звезда «Опасных желаний».
* * *
Кэссиди превратилась в красивую и умную женщину. Все следы юности и незрелости давно исчезли, она была бойцом,
Наблюдая, как она танцует, он подумал, что ей трудно найти партнера. Кавелли был ненадежен. Про себя Джеймс отметил, что надо обсудить это с ней утром, а пока она будет королевой бала. Он перевел взгляд на Джонатана, который едва стоял на ногах. Пьяный в стельку, он совершенно не владел собой. Роджер будет взбешен, когда наконец-то заметит это. Ему стоит помириться со своими детьми, сейчас не время вести междуусобную войну.
* * *
Была почти полночь. Джонатан все еще бродил среди гостей, напряженно думая о чем-то. Кэссиди, стоящая всего в десяти шагах от него, улыбалась гостям. Он знал, что она была причиной его унижения, забирала всю его энергию. Пчелиная матка, вся в белом с головы до ног, в окружении своих трутней — лизоблюдов и льстецов. Пчелиная матка? Черта с два, она паучиха Черная Вдова.
Ему вдруг ужасно захотелось облить вином ее дорогое платье. Он знал, что это ребячество, но ничего не мог с собой поделать. Он вышел в центр танцплощадки, отчаянно пытаясь сохранять равновесие.
Кэсс была удивлена, даже шокирована его появлением.
— Привет, сестренка. Как дела? — развязно произнес Джонатан.
Кэсс укоризненно взглянула на брата. Она не позволит ему огорчить себя и отца. За время ее отсутствия из взбалмошного ребенка он превратился в мстительного, злого пьяницу.
Официантка предложила ему шампанское.
— Может быть, тебе хватит? — прошептала Кэсс.
— А может, хватит тебе? — резко выпалил Джонатан. — Вижу, вы уже познакомились. — Он посмотрел на другую сторону танцплощадки. — Джек Кавелли, воротила номер один в Лос-Анджелесе. — Джонатан облизал губы и улыбнулся. — Да, заметил, как ты млела, Кэсс. Не напомнил ли он тебе Тома Глисона? Помнишь его, а?
В этот момент Кэсс покачнулась, слегка оступившись. Вдруг рядом появился Джек Кавелли.
— Тебе сегодня предстоит много выпить, Джонатан. Разве ты не рад? — твердо произнес Джек.
— Иди к черту, Кавелли, — огрызнулся Джонатан. Он повернулся к сестре: — Помнишь Тома, парня, который перепихнулся с тобой и засунул в твою глупую задницу? — Громко расхохотался он, не в состоянии остановиться.
Кэссиди покраснела, взгляд ее был прикован к Джонатану.
— Ты долго ждала его в аэропорту?
Джонатан говорил, его губы шевелились, но Кэсс не слышала слов. Страшные воспоминания, белая, холодная больница — все начало всплывать в памяти. Воспоминания опутывали ее ноги, она чувствовала себя в западне.
Джек
Не произнося ни слова, Кэсс оставила Кавелли и медленно направилась к дому, следя за походкой, чтобы никак не выдать свою дрожь. Она не покажет Джонатану, как его слова подействовали на нее. Кэсс хотела пройти через кухню, это был кратчайший путь к задней лестнице, но армия официантов, поваров, менеджеров, уборщиков и прочего обслуживающего персонала преграждала ей путь.
«Извините, — говорила Кэсс. — Простите». Она старалась быть спокойной, продираясь сквозь толпу. Огромная, как ресторан, кухня звенела и гремела посудой, отовсюду раздавались голоса поваров и менеджеров. Выбравшись из кухни, Кэсс прибавила шагу. Подхватив подол платья, чтобы не зацепиться за что-нибудь, она взбежала по витой лестнице на второй этаж и проскользнула в свою спальню. В темноте она подождала, пока успокоится дыхание, потом включила свет. И закричала.
Некогда красивое покрывало было изуродовано огнем. Окровавленная ночная сорочка лежала поперек кровати. На полу валялась наполовину сожженная фотография матери, рядом с ней записка того же цвета, что пятна на сорочке:
Привет, Суперзвезда, веселись, сколько тебе хочется, — скоро Турмейны потеряют еще одну прекрасную леди.
Он пробирался сквозь толпу, хладнокровно наблюдая за ее быстрой и грациозной походкой. Было около полуночи. Кэссиди поднялась наверх, наверняка она уже в шоке.
Становилось прохладно, и он был рад, что выпивка его согревала. Небо хмурилось, звезды заволокло облаками, луна исчезла. Он остановился у фонтана прямо под окном, подождал, пока зажжется свет, и облегченно вздохнул, когда услышал — а он знал, что услышит, — ее высокий крик, пронзивший ночь. Надо было поскорее уходить.
Чтобы ее сломать, понадобится время.
ГЛАВА 13
На следующее утро Джек Кавелли любовался Тихим океаном из окна своего дома в Малибу.
С запада омываемая Тихим океаном, с востока закрытая горами, Санта-Моника, эта живописная полоска берега, тянется на мили вдоль знаменитой калифорнийской Хайвэй номер один. Это изысканное место служило декорациями для Джуди Гарланд и Джеймса Мейсона — мистера и миссис Норман Мейн — в фильме Кукора «Звезда рождается», а затем для Стрейзанд и Редфорда в «Какими мы были». В лучшую пору Голливуда элита киноиндустрии строила здесь роскошные загородные особняки, чтобы скрываться в них от работы и фанатов.
Сильные штормы и ураганы часто затапливали дома, что стояли внизу, жались друг к другу вдоль дороги у тихоокеанского берега. Позже дома стали строиться на сваях, живые изгороди скрывали величественные особняки, превращая их в обычные прибрежные дома. В этих местах жили только важные персоны мира развлечений.
Особняк, построенный Джеком, был именно таким. За простым фасадом скрывался многоуровневый дом с внутренним бассейном и огромными окнами, откуда открывался роскошный вид на море. С берега это величественное четырехэтажное сооружение выглядело так, будто выросло из скалы.