Суровая Родина. Нехороший путеводитель по Кемерово
Шрифт:
«Как быстро летит время… Ещё в начале 1949-го городские депутаты решили назвать площадь в честь великого русского поэта к 150-летию со дня его рождения – соорудили бюст по-быстрому, я же помню. А в 1950-м должны были установить памятник, но, видимо, закрутились – в городе столько новых строек, и голова у них полна забот», – Карл Иванович подходил к своей цели.
«Красавец у нас городской совет! Жаль, конечно, что Москва башню на нём срубила – как они хорошо бы вместе с Домом Связи смотрелись! Ну конечно, им же там в Москве виднее, если экономить – так сразу на Кемерово. Ни разу здесь не были, а указания слать –
Зашёл в просторный вестибюль. Постовой с кобурой на ремне поинтересовался: «К кому»? Оказывается, пропуск ему уже был выписан. Ждут! Что же там случилось?
Поднялся на второй этаж. «Шикарно они тут устроились – с размахом!» Залитые солнцем холлы с высокими потолками были устелены свежими ковровыми дорожками. В приёмную председателя вели массивные дубовые двери. Карл Иванович потянул за бронзовую ручку с шишечкой, тяжелая дверь легко поддалась:
– Добрый день, Зиночка. У себя? Зайду?
– Здравствуйте, конечно, заходите. Вас ждут.
В огромном кабинете за массивным столом сидел председатель горисполкома. Кабинет был ещё не до конца обжит, и даже внушительный дубовый стол в нём терялся.
Увидев Карла Иванович, он встал из-за стола и сделал несколько шагов ему навстречу, расплываясь в улыбке:
– Карл, сколько лет, сколько зим! Как у тебя, говорят пополнение рода ждёшь?
– Спасибо, Костя! Всеми мыслями со Светочкой, врачи у нас в Кемерово, конечно, замечательные, но всё равно переживаем.
– Сколько осталось?
– Говорят, недели две.
– Ну, чтобы всё у вас благополучно!
– Что-то срочное?
– Да. Извини, что дёрнул тебя из отпуска. Но без тебя мы, кажется, не разберёмся.
– Ну, давай, рассказывай…
– Помнишь, в 49-м мы новую площадь, которая на Орджоникидзе, постановили назвать в честь Пушкина? И памятник решили установить в следующем году.
– Конечно, сегодня шёл мимо – вспоминал.
– Ну закрутились, понимаешь, тут сначала это НАТО образовалось в 49-м, потом этот штатовский самолёт сбили в 50-м. Все же на нервах постоянно – вдруг новая война. Не мне тебе рассказывать – мы же куём оборону страны. Ну а потом – Корея. 19-ый съезд партии. И тут Сталин умер. Не до памятника нам было.
– Я тебя понимаю.
– Так вот, в 49-м мы поставили бюст Пушкина и в городском бюджете выделили на памятник почти 400 000 рублей.
– Так. Ой-ой – ой, вот это уже совсем нехорошо…
– Правильно понимаешь, сейчас 53-й, а памятника – нет. Мой человек в Москве услышал, что через месяц будет у нас комиссия с ревизией из Центра. Понимаешь, чем дело «пахнет»?
– Да уж понимаю, сколько, говоришь, бюджет? 400 000? Тут строгачом можно и не отделаться…
– Вот я тебя и прошу, организуй нам этот памятник. На тебя одного надежда. Наш снабженец-то совсем зелёный. Ну пошлём мы его с заданием. И что? А тут –
– Ну, у меня же дочь! Ты знаешь!
– А я тебе кто – сирота приблудная? Выручай! Тебе телефон, кстати, я уже договорился – проведут! И если всё гладко будет, я тебе по партийной брони сделаю автомобиль – «Победу».
Карлу Ивановичу дали три дня на сборы. «Вот ведь какие дела. Хорошо иметь больших начальников в друзьях, но и какие большие от них проблемы…», – грустно размышлял всемогущий снабженец.
Где искать этот памятник, он понятия не имел. Но у него была записная книжка, в которой можно было найти ответ на любой вопрос.
Назавтра он уже сидел в кабинете главного архитектора:
– Карл Иванович, по телефону ты ничего не решишь – нужно ехать. Я бы начал с Тбилиси – у них хорошая самобытная школа скульпторов, потом поискал бы в Ленинграде, ну и, если ничего нигде не получится – остаётся Москва. Есть там такой – Манизер. Толковый дядька, но он всегда загружен заказами, поставит тебя в план на следующую пятилетку, а у тебя, как я понимаю, вопрос не терпит отлагательств.
Глава вторая
Тбилиси встретил Карла Ивановича коктейлем летних кавказских ароматов. «Хорошо в Тбилиси, где нас нет», – подумал Карл Иванович.
Записная книжка привела его в Тбилисскую академию художеств.
Высокий, статный директор академии – Вахтанг Асташвили встретил его как давнего друга, хотя и видел впервые:
– Дорогой Карл, для Кузбасса – обязательно найдём! Везде тебе скажут: приходите завтра, а у нас – пожалуйста, есть Пушкин! Забирайте хоть сегодня!
«Какая удача, – вот сейчас договор подпишем – и домой. Всё оказалось не так уж и сложно» – Карл Иванович обрадовался неожиданному повороту дел.
– Можно взглянуть?
– Можно обсмотреть всего с головы до копыт – пойдём, дорогой!
Ангар со скульптурами был пристроен к зданию академии. В высоком помещении стояли чьи-то большие головы, отдельные руки, ноги, девушки с вёслами и без, атлеты и пионеры с горнами. Вахтанг провёл его в дальний угол, где в полумраке виднелась массивная скульптура, заставленная другими произведениями монументального искусства.
Когда они подошли поближе, Карл Иванович увидел конную скульптуру с сидящим на ней верхом великим поэтом. Левой рукой он сжимал поводья, а правой касался уха, за которое было по замыслу автора заложено длинное гусиное перо, напоминающее уже по размеру павлинье. Без сомнений, это был Александр Сергеевич – профиль, бакенбарды, курчавая шевелюра:
– Конь?..
– Не просто конь – Орловский рысак*! Ты посмотри, как он гордо идёт! – правая нога коня была приподнята и согнута в колене, собираясь сделать шаг. – Он же как птица в небе летит, только по земле – цок-цок, цок-цок. Бери! Будет в Кемерово как в Ленинграде – Медный Пушкин.
– Вахтанг, мне нужно обсудить это с начальством.
– Слушай, там ещё в комплекте есть кот, который цепью надо приковать к постаменту. Ну ты помнишь: «И днём и ночью кот ученый, всё ходит по цепи кругом …»
Демон
2. История одного эволюционера
Фантастика:
рпг
постапокалипсис
рейтинг книги
Институт экстремальных проблем
Проза:
роман
рейтинг книги
