Сущий дьявол

Хармон Данелла

— Спасибо, Мейв, — кивнула она, с трудом сдерживая гнев. — Полагаю, мы можем начать заседание?

Леди Фальконер усмехнулась:

— Давно пора. Если бы знала, что ваше заседание — сплошная болтовня, осталась бы дома.

Леди Хинни вздернула подбородок и отвернулась, оскорбленная.

— Однако… где все-таки его светлость? — подала голос мисс Дэлримпл, с неуверенной улыбкой обводя взглядом собравшихся дам. — Мы ждем его появления. Вот уже целый час…

— Должно быть, он обдумывает сейчас, как ему лучше поймать Черного Волка, — захихикала мисс

Чиверс. Глаза ее округлились. — Папа сказал, что если он его не поймает, то адмиралтейство снесет ему голову.

— Уж лучше ему, чем Черному Волку, — заметила леди Хинни. И тут же побледнела, увидев молнии в глазах Мейв. — Впрочем, Гвинет права, — поспешно добавила она. — Морнингхолл — вне сплетен. Он неисправим. — Она положила руку на плечо Гвинет. — Итак… Что мы можем сделать для заключенных?

Гвинет поделилась своими мыслями с подругами. Она говорила об одежде и продовольствии для заключенных, а думала совершенно о другом…

«Я не позволю тебе, Морнингхолл, уйти в сторону. О Господи, помоги мне!»

Глава 16

— Нет, Деймон, это неприемлемо. Слишком опасно. Да и жестоко. У тебя есть сердце?

— Прекрасно! Ты наконец-то понял, что у меня его нет? Много же тебе времени понадобилось для этого, Питер.

— Предпринять такую попытку…

— Я уверен в успехе.

— Нужно найти другой способ.

— Его нет.

С этими словами Деймон стал спускаться в люк, в темноту трюма.

У Питера не было выбора: он мог либо позволить Деймону идти одному, либо последовать за ним.

— Да поможет нам Бог, — сдался Питер.

Если на нижней палубе было жарко, то в трюме — душно и сыро. Ничего не изменилось здесь со времени его последнего визита, подумал Деймон. Жара, духота, зловоние — и мрак. Проходя под нависшими балками, он согнулся в три погибели и зажал нос, однако проку от этого было мало.

Вокруг них толпились заключенные, бурлили за спиной, как буруны за кормой корабля. Деймон шел мимо них, стараясь не замечать уколы совести — дьявольские уколы. Однако сердце его замирало. Впрочем, Деймон давно пришел к выводу: чтобы выжить в этом скверном мире, не следует быть наивным и доверчивым. Иначе просто-напросто окажешься трупом.

Он видел вокруг множество заключенных, видел их изможденные лица и костлявые фигуры, согнувшиеся под низко нависающим потолком. Деймон пытался сейчас не думать об их страданиях, но это было невозможно. Он чувствовал, что слезы наворачиваются на глаза — как тогда, когда смотрел на сирень. Деймон ужаснулся: похоже, ему жаль этих людей — его сердце стало уязвимым…

«Я в самом деле схожу с ума», — подумал он.

Они спустились по лестнице и оказались в трюме. Питер приподнял над головой фонарь. Вонючая жижа хлюпала под ногами; звук падавших с потолка капель напоминал мерное тиканье часов. Перед ними, у стены, возвышался черный гроб — карцер.

Деймон вспомнил, как в свой прошлый визит подхватил падающую в обморок леди Симмз. Он помнил, как она обмякла в его руках, как ее шелковистые волосы щекотали

его руки, как искушали его выпуклости ее грудей.

Она наверняка разгневается, ведь он не пришел к ней, хотя обещал. Но он все еще не мог прийти в себя… И так остро почувствовал свою незащищенность, стоя в темноте перед ее домом. Она тогда словно преодолела его оборонительные рубежи, и у него не было желания снова подпускать ее столь близко. Но в какой-то момент он вдруг вообразил, что она способна понять его. А после ее рассказа о сестре Деймон даже почувствовал к ней доверие… Значит, не источались и доверительные отношения. А он ни с кем не хотел вступать в такие отношения. Поэтому и не пошел на ее сборище.

Опять эти угрызения совести…

— Деймон!

Перед его глазами возник образ Тоби — радостного, возбужденного, полного наивной веры в то, что Деймон собирается освободить его брата. Если бы он только мог сказать ему правду…

Разумеется, это невозможно.

У карцера находился караульный — Клейтон.

— Открой дверь, — раздраженно бросил Деймон.

Во всем чувствовалась какая-то напряженность. Даже заключенные на лестнице замолчали. Фонарь покачивался и скрипел. Где-то капала вода. Зловещий черный ящик, похожий на гроб, казалось, взирал на людей.

Достав ключ, Клейтон наклонился и отпер замок. Затем выдернул из-за пояса пистолет и рывком распахнул дверь.

Ничего.

— Черт возьми! — воскликнул караульный, заглядывая внутрь.

Оттуда пахнуло таким зловонием, что Питера едва не вырвало.

— Что там? — спросил Морнингхолл. Караульный попятился и пробормотал:

— Думаю, он мертв, сэр.

Гвинет было совсем непросто найти того, кто согласился бы доставить ее к плавучей тюрьме. Наконец ей удалось найти рыбака, чинившего свои сети у пирса. Но и рыбак согласился не сразу и лишь за соответствующую плату.

Она сидела в маленькой лодочке, сложив на коленях затянутые в перчатки руки. Рыбак уверенно греб, а Гвинет, несмотря на внешнее спокойствие, вся кипела от гнева. Она обдумывала способ казни для Морнингхолла. Ведь он поставил ее в такое унизительное положение перед самыми влиятельными женщинами Портсмута.

С этим никак нельзя смириться.

Удушение. Да, это будет неплохо. Она сжала руки, представляя, как расправится с обидчиком.

По небу плыли тучи, заслонявшие солнце. Налетевший бриз украсил волны белыми барашками. Если до этого бухта казалась темно-синей, то теперь она поблекла, стала серой. И сразу же похолодало.

Пытаясь согреться, Гвинет обхватила плечи руками. Потом подняла голову и увидела за плечом рыбака еще одну лодку: на веслах сидел матрос, и лодка явно плыла от тюрьмы «Суррей».

Гвинет нахмурилась.

Рыбак взглянул через плечо, чтобы узнать, что привлекло внимание пассажирки.

— А-а… еще один, — пробормотал он. — Плывут из тюрьмы, которую вы хотите навестить.

— Еще один? — переспросила Гвинет. Рыбак только усмехнулся в ответ. Гвинет в ужасе прикрыла рот ладонью. Нет! Не может быть!