Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Шрифт:

— Слушайте, вы! — сурово сказал он. — Предлагаю вам выбор. Или вы сейчас же отдадите письма и обязуетесь никогда не беспокоить эту даму, или мы вас арестуем. Ну-те-с?

«Джим» не заставил просить себя дважды. Он протянул письма и шагнул к двери.

— Стойте! — воскликнул Крис. — Погодите-ка минутку! — и, обращаясь к Гвен: — Не откажитесь посмотреть, миссис Мильфесс, всели письма тут.

— Все, — с дрожью в голосе сказала Гвен.

— Тогда бросьте их в огонь.

Он снова обратился к съежившемуся от страха «Джиму».

— Запомните: у нас имеются против вас улики. Если вы когда-нибудь

посмеете побеспокоить миссис Мильфесс или хотя бы упомянуть о том, что произошло, эти улики будут представлены в суд. А теперь ступайте!

И «Джим» ушел.

— Он не посмеет больше беспокоить вас. Да, собственно, и не сможет — теперь, когда письма уничтожены, — сказал Крис, обращаясь к Гвен. — Но, черт возьми, я рад, что все это кончилось! Представьте себе, если бы он разоблачил нас, а не мы его! В хорошенькую бы мы попали переделку!

— Как мне вас благодарить… — заискивающе начала Гвен; весь ее страх прошел, и женский инстинкт снова выступил на первый план. — Вы были великолепны, изумительны. Чем смогу я вас отблагодарить?

Крис великодушно отверг скрывающееся в этих словах предложение. У него не было никакого желания снова начинать эту канитель.

— Благодарить не за что, — деловито сказал он. — Как вы мне сами говорили, это случилось по моей вине. Надеюсь, я несколько искупил ее. А теперь, если вы не возражаете, нам надо идти…

Гвен проводила их до передней.

— Я не могу отпустить вас так! — с упреком в голосе сказала она. — Может быть, вы оба придете пообедать ко мне сегодня?

— Мистеру Хоуду необходимо вернуться в колледж, — поспешно сказал Крис. — А я, к сожалению, занят.

— Но ведь мы еще встретимся с вами? — взмолилась Гвен.

— Ну, конечно! Мы условимся как-нибудь потом, хорошо? А… сейчас нам, право, нужно идти. До свидания.

Хоуд и Крис решили идти через Кенсингтонский парк. Пережитое ими приключение привело их обоих в возбужденное состояние, и по дороге они оживленно разговаривали: «Вы обратили внимание, что когда я сказал…», «Да, а когда я сказал…» и так далее.

Сомнительно, чтобы хоть один из них отдавал себе отчет, что они соприкоснулись с подлинной трагедией — с трагедией женщины, которая начинает отчаянно цепляться за жизнь, потому что уже не молода и чувствует, что упустила в жизни что-то существенное. Хоуд, во всяком случае, этого не сознавал. Для него весь этот эпизод был не больше, чем студенческой шалостью, особенно ловкой потому, что все сошло так удачно. Ему даже не приходило в голову, что, если бы они наскочили на более опытного, более уверенного в себе мошенника, дело могло бы принять совсем иной оборот, весьма неприятный для всех троих.

В сущности, Хоуд был до крайности прост и наивен. Коммунизм увлек его весьма поверхностно, у него не было ни острого ощущения несправедливости, ни глубоких убеждений. Коммунизм просто встретился ему на жизненном пути — он столкнулся с ним так же, как мог бы столкнуться с чистым эстетизмом, ортодоксальным христианством или идеями империализма. Он был один из тех непритязательных людей, которые любят, которые требуют, чтобы мир состоял из белого и черного. Он готов был приписывать все ошибки, недостатки и разочарования жизни «капиталистическому строю» и, воспринимая внешний мир

с точки зрения определенных формул, мог оставаться слепым к сложностям, тонкостям и скрытым импульсам человеческого поведения.

Что касается Криса, то ему жизненные явления и, в частности, этот эпизод представлялись далеко не такими простыми. Гвен была ему слишком близка, и он не мог не чувствовать ее боли и унижения. Он не слушал болтовни Хоуда и шел молча, погруженный в размышления. Как случилось, что его жалость к Гвен, его чувство ответственности за нее так легко удовлетворились этой чисто формальной услугой? Почему ему так хотелось отделаться от нее? Конечно, очевидный, обычный ответ: что он уже обладал ею раньше, пресытился и она ему надоела — здесь не годился. Наоборот, после долгих месяцев вынужденного воздержания она казалась ему неотразимо привлекательной и желанной. Ему так хотелось откликнуться на ее откровенный призыв и возобновить свои отношения с ней. Почему же он отверг ее? И почему, несмотря на гневное возмущение плоти, это вызывает у него чувство какого-то ликования?

— Вы меня не слушаете, — пожаловался Хоуд.

— А? Нет, что вы, слушаю. Продолжайте.

Или тут всему причиной возраст? Или Анна? И — будь откровенным, не юли! — может быть. Марта? Может быть. Не потому ли это, что Гвен ужалена страшным жалом старости, — о, она еще далеко не стара, но все-таки уже не молода, — и потому он инстинктивно бежит от нее, подобно тому, как здоровое молодое животное сторонится тех, кому скоро грозит гибель, или бросается на них. Если так — очень жаль! Неужели мы до сих пор во власти этих первобытных инстинктов?

А потом, откуда это чувство глубокого удовлетворения? Ну, это гораздо проще. Я удовлетворен тем, что я сделал. Вместо бесконечных разговоров о том, что следует предпринять, я что-то сделал и сделал это успешно. И потом я доказал Гвен, что я мужчина. Наши отношения были испорчены тем, что мне стало известно, что все это было подстроено заранее и что на меня смотрели как на достигшего половой зрелости младенца, который нуждается в заботе и которого нужно отдать в ясли законного брака. А теперь я доказал Гвен, что могу быть независимым от нее, что она нуждается в моей заботе больше, чем я в ее…

Какое жалкое тщеславие!

Бедная Гвен, бедная Гвен!

Часть III

Один

В редакциях больших газет имеется отдел, который в шутку называют «моргом». Это огромная алфавитная картотека вырезок и заметок о людях, «о которых часто пишут». Для знаменитостей заранее заготовлены некрологи на случай смерти.

Имя мистера Риплсмира, естественно, фигурировало в списке знаменитостей, ибо он был очень богат. К сожалению, тот, кому было поручено написать некролог, несмотря на все свои старания, не мог найти ничего, что свидетельствовало бы о каких-либо общественных заслугах мистера Риплсмира. Поэтому ему пришлось основательно покорпеть над составлением заметки на полстолбца, которую, с точки зрения газетной политики, надлежало почтительно посвятить риплсмировским миллионам. Те, кто в свое время прочтут некролог мистера Риплсмира, наверняка найдут там следующий литературный перл:

Поделиться:
Популярные книги

Хозяйка старой пасеки

Шнейдер Наталья
Фантастика:
попаданцы
фэнтези
7.50
рейтинг книги
Хозяйка старой пасеки

Измена. Не прощу

Леманн Анастасия
1. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
4.00
рейтинг книги
Измена. Не прощу

Черный маг императора 2

Герда Александр
2. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
аниме
6.00
рейтинг книги
Черный маг императора 2

Разбуди меня

Рам Янка
7. Серьёзные мальчики в форме
Любовные романы:
современные любовные романы
остросюжетные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Разбуди меня

Не грози Дубровскому! Том III

Панарин Антон
3. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том III

Семья. Измена. Развод

Высоцкая Мария Николаевна
2. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Семья. Измена. Развод

Хозяин Теней 4

Петров Максим Николаевич
4. Безбожник
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Хозяин Теней 4

Сердце Дракона. Том 9

Клеванский Кирилл Сергеевич
9. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
7.69
рейтинг книги
Сердце Дракона. Том 9

Потомок бога

Решетов Евгений Валерьевич
1. Локки
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
сказочная фантастика
5.00
рейтинг книги
Потомок бога

Отмороженный 11.0

Гарцевич Евгений Александрович
11. Отмороженный
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
попаданцы
фантастика: прочее
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Отмороженный 11.0

Надуй щеки! Том 7

Вишневский Сергей Викторович
7. Чеболь за партой
Фантастика:
попаданцы
дорама
5.00
рейтинг книги
Надуй щеки! Том 7

Идеальный мир для Лекаря 21

Сапфир Олег
21. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 21

Антимаг его величества. Том III

Петров Максим Николаевич
3. Модификант
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Антимаг его величества. Том III

Истребители. Трилогия

Поселягин Владимир Геннадьевич
Фантастика:
альтернативная история
7.30
рейтинг книги
Истребители. Трилогия