Суть Времени 2013 № 20 (20 марта 2013)
Шрифт:
Большего «подарка» для зарубежных журналистов трудно было придумать. По словам журналиста Д. Пильца из Neue Zurcher Zeitung: «уродливая российская действительность дополнительно подыграла ему: на третий день пришли сотрудники ФМС, позже зал штурмовали пятеро казаков, появилась и уехала полиция… Для Мило Рау двухчасовой перерыв представлялся
Вот так нашим доморощенным креативщикам был преподан урок, как надо проводить акции! Присутствовавший на спектакле Гельман просто «кусал локти» от зависти, что власть «взяла и сделала спектакль, который бы так и остался в рамках своего культурного контекста — национальным событием»
Уже потом в блогосфере шли споры, были ли казаки и ФМС настоящими. Кто вызвал сотрудников ФМС и почему им именно в день спектакля (не раньше и не позже) понадобилось проверять визу Мило Рау, неизвестно. Замглавы ФМС РФ Сергей Калюжный утверждал, что режиссер, который въехал в Россию по деловой визе, не имел права заниматься трудовой деятельностью, «в том числе, журналистской». Но стоило ли ради разъяснительной беседы, которую представители ФМС провели с режиссером, создавать ему такой пиар?
Максим Шевченко высказал свое предположение: «…Акция была организована с подачи либералов во власти, тайных или явных. Через подобные пиар-мероприятия они раскручивают скандал с Pussy Riot… В кадре появляются какие-то казаки, которые должны символизировать православных в глазах остального мира. Ведь на мероприятии присутствовали десятки иностранных корреспондентов. Могу сказать откровенно — это просто позор России. Православные участники дискуссии сидели как оплеванные. Именно по ним был нанесен основной удар».
В театральной акции «Московские процессы» Шевченко выступал обвинителем. На этом ток-шоу он, в частности, сказал: «В ходе слушаний мы не раз обращали внимание на то, что многие выставочные центры финансируются, в частности,
С Шевченко трудно не согласиться. Однако вызывает удивление, почему столь профессиональный и патриотично настроенный журналист не отказался участвовать в подобном «либероидном шабаше». Несмотря на четко выверенную линию обвинителя, Шевченко должен был понимать, что в подобных перформансах выиграть невозможно. Поскольку режиссер «сдает крапленые карты», а впереди еще и монтаж, который будет проведен именно так, как нужно устроителю акции.
О чем Мило Рау в своем интервью с удовольствием и говорит: «Мы все это снимали с нескольких камер… Теперь из отснятых материалов я сначала сделаю видеоинсталляцию, а потом за год смонтирую фильм. …Сначала видеоинсталляцию покажут на разных европейских фестивалях — во Франции, Бельгии, Швейцарии, Германии… А фильм мы повезем на следующий Берлинский кинофестиваль. К тому же осенью я надеюсь привезти инсталляцию сюда: в постановке участвовали многие российские кураторы — Марат Гельман, Екатерина Деготь и другие, они предложили нам показать результаты нашей работы в Москве и, может, в Перми…»
Помнится, еще в прошлом году Гельман и другие галеристы жаловались, что рынок современного искусства в России мертвый, и атмосфера в стране не располагает к творчеству. А вот теперь появился «горячий» материал. Сначала Мило Рау повезет свой перформанс на Запад, прокрутит на фестивалях, потом какие-то его части вернутся в Россию. И тут уж Гельман потащит эти части в регионы, чтобы там их демонстрировать под видом современного искусства.
Гельман как раз заключил новый контракт с пермской властью и продолжит работать директором музея PERMM.