Вера Славяно-Ариев, в отличие от языческих религий – Однобожия (монотеизма) и Многобожия (политеизма), является Родобожием. Род, как например, рой пчёл, един и множественен одновременно. Род – един, но он состоит из множества родичей. Род Арийцев и Славян называется РАСА». Это очень любопытно. Размышляйте над понятием Рода, все начнет меняться и без вашего ведома, ведь число ведающих возрастет многочисленно. Мы пока глухи и слепы к тому объему знаний спящих в нас. Огромный пласт опыта буквально находится за нашей спиной. Сейчас ваш предок подключен к вам и пытается дать знания, получайте их. Многое передается от одного народа к другому, исчезая в веках и появляясь
снова в другом месте, смешивая старое с новым. Это постоянный обмен информацией и что бы разглядеть в нем истинный смысл необходимо заручиться поддержкой исторического чувства. Ведь, по словам Ницше, характер может изменяться, если у человека будет в запасе достаточно времени пожить в иных условиях и впитать в себя новый опыт. Да это и не трудно себе представить. За эту короткую жизнь мы изменяемся кардинально, чего уж говорить о времени большем в разы. Тот, кто думает что он не смог бы сделать того что не соответствует его характеру тот ошибается на свой счет, ведь ему просто не представилась такая возможность.
Редкий вид материи или сон о яви.
«Философия – наука умирания, переход на высший, запредельный уровень сознания».
Забывая о своей вечности мы обрекаем себя на страх. Страх, самый опасный враг человека. Тот же, кто помнит свою вечность, находится в экстазе познающего, ему не ведом страх. Но даже у познающего есть периоды затмений. В эти моменты экстаз сменяется опустошенностью. Но такие состояния лишь средства для дальнейшего постижения жизни. Динамика сменяется пассивностью сознания. Тот, кто долго стоит на месте неизбежно упадет. Период застоя надо использовать с пользой. Непонимание смерти, наш случай опустошенности в современном мире, следствие поверхностных, ленивых суждений. Суждения о причинной материи, взятые за основу в современной науке, основаны на строгом детерминизме, исключающее прямое, практическое взаимодействие с сущностью смерти. Грань между смертью и жизнью условна. В науке грань между жизнью и смертью определяется косвенными признаками. Я не буду здесь разбирать тонкие энергетические трансформации происходящие между живой упорядочивающей(жизнью) и высшей мерой порядка(смертью). Ограничусь лишь введением в суть вопроса. Мало осознавать себя лишь существом социальным, отметая в сторону диалог с сущностью смертью. Бежать от нее в страх, социум(общность умозрений), значит прятаться за чужими мыслями, страхами. От этого нам на время становится легче, комфортнее и безопаснее. Жива всегда преодолевает себя, взращивает меру осознанности в ущерб страху. Смерть определяет меру осознанности живы. Смерть как финальный аккорд перед проверкой на упорядоченность живы. Без деления на внутреннее и внешнее мы избавим себя от иллюзии потустороннего. Следствием такого деления является чувство внутренней разобщенности и постоянный поиск ответов на множество возникающих вопросов о мире в котором мы живем. Он не хорош и не плох, этот мир, он переполнен множеством форм и явлений. Так, самый противоречивый человек становится самым мудрым, он управляет реальностью… «и гений парадоксов друг». Реальность, это всего лишь повтор (Ре – повторение) «АЛьности». «Ал» на древнерусском языке означало – вбирать в себя все, объединять все вместе, отсюда и слово «алкать». Совокупность многих подобных друг другу реальностей составляет одну «АЛьность». Парадоксальность твоя в том, что заданная реальность не может тебя удовлетворить. Она лишь незаконченная картина тебя самого и твоего отображения в ней. Трудно постигнуть свое нахождение в этой реальности, но это так же одно из условий твоего нахождения
здесь. Сама по себе реальность не просто повтор, но и создание мною моего прообраза в ней. Нет разницы между одной реальностью и другой. Можно совместить все реальности воедино, проникнув в суть одной единственной придав ей движение волны. Волна неотделима от океана, ум расфокусирован. Любой образ является предысторией любой вещи и события. Образ не нуждается в понятии, в рамках языка он теряет полноту. Образ, это волна множества реальностей. Язык – точка фокусировки на одной реальности. С помощью языка можно менять события в заданной реальности. Не зря же у древних есть упоминания, что речь была доступна только волхвам. Слова использовались в обрядовых действах и ритуалах с полной ясностью смысла, места и времени произношения молитв и славлений. Измени язык и ты изменишь реальность. Так же в Ведах упоминается о том, что люди, деградируя, приобретали речь и письменность, тогда как до нее пользовались телепатией, ясновидением, кроме Волхвов, которые владели полным перечнем разного рода коммуникаций. Речь берет начало от предметно-образного мышления приобретая знаковое выражение в символах. Одним из первых способов до письменного кодирования информации служили предметы. Затем появилось графическое изображение «пиктограммы» обозначающие некий предмет или передающие последовательность действий, руны, несущие многообразие смысла. Затем пиктограммы преобразуются в символы, где один символ выражает понятие, слог или звук. Иероглифика служит графическим этапом на пути перехода от рисунка к букве. Упрощение передачи речи с уменьшением количества знаков привело к появление слогового письма, где один знак обозначает отдельный слог. Алфавит сегодня урезается насколько это возможно, но не для упрощения, а для ограничения возможности глубокомыслия и воздействия на реальность. Упрощая язык, мы теряем глубину образа и подвергаем себя опасности мистического и непознанного, проще говоря, забытого, вытесненного. Просто мы забыли, как обращаться со словами. Хорошее пояснение вышесказанному приводит А.С Шишков в своей книге «Славянорусский корнеслов» – «МРУ. Звук «мр», состоящий из сих двух букв, кажется естествен чувствам нашим, когда мы голосом изъявляем что-нибудь противное или неприятное. Этот звук словно потрясает губы и язык наш. Взгляд на камень, на дерево, на цветок, на ручей не производит над душою такого сильного действия, как взгляд на мертвого человека или животное. Здесь ужас, соединенный с боязнью, отвращением, потрясая чувства наши и сообщая сие потрясение языку, понуждает его произнести звук «мр», от которого произошли потом ветви: мру, умираю, мертвый, смерть. Соединив единожды с этим корнем понятие об ужасе, вселяемом погасанием жизни, человек начал всем прочим подобным явлениям давать на том же корне основанные имена, от первоначального смысла». Конечно, такое толкование условно и основано на вере в изначальный первобытный страх. О чувстве страха мы поговорили, он мог появиться у человека потерявшего свои корни, деградировавшего в результате тех или иных катаклизмов, войн, скрытых воздействий. Все движется по кругу. И если мы говорим о человеке осознанном, знающим свои корни и следующим по пути своих предков, доминирующим знанием его будет владение образами, из которых он конструирует свой язык. Именно от знаний наших предков, владеющими такими понятиями как смерть и жизнь, могли произойти те, кто был погружен в страх. Как видите, страх это не все наше наследие. Теперь память возвращается к нам. Смотрите глубже, за пределы добра и зла.