Сувенир из «Клуба мушкетеров»
Шрифт:
– Есть у них наверху ресторан?
– Один из лучших в Америке. Так, по крайней мере, говорят, самому мне там сидеть не доводилось. Ну, тебе легче от этого?
– Может, ты еще скажешь, что мясные туши и ящики с рыбой они тоже таскают через вестибюль гостиницы?
Кружкой пива он почесал свой мясистый нос.
– Кто говорит, что таскают? Они пользуются общим с гостиницей грузовым лифтом. Он позади здания. Я не знаю, как продукты доставляются в клуб, но видел, что их отвозят наверх и сопровождающий
Я улыбнулся.
– Вот на это я и рассчитывал. Значит, если я отправлюсь наверх с попутным грузом, у меня есть шанс попасть в клуб? Не знаешь, кто согласился бы мне помочь? Я не пожалею пятидесяти монет.
Гривс, погрузившись в раздумье, медленно отхлебывал пиво.
– Ты рискуешь головой, но это твое дело. Есть у меня знакомый малый, который работал в клубе – Гарри Беннауер. Не знаю, там ли он сейчас… Он был четвертым барменом или кем-то в этом роде. Гарри всегда сидел без денег: проигрывал на пари, ввязываясь в глупые споры. Он бы, пожалуй, согласился помочь.
– Узнай у него, – попросил я. – Если он все еще там, не хочет ли он заработать пятьдесят долларов. Передай, что я буду ждать ровно в семь у грузового лифта.
По лицу Гривса было видно, что к моей просьбе он отнесся без энтузиазма.
– Беннауер может надуть тебя и рассказать обо всем начальству. Тогда тебе несдобровать. У вышибал в клубе – кулаки, а не пуховые подушечки, знаешь.
– Это моя забота. Ты все-таки узнай.
Гривс пожал плечами и, поднявшись со скамьи, направился к телефонной будке. Я тем временем заказал еще пива.
Минут через пять он вернулся.
– Я разговаривал с ним, – сказал Гривс. – С деньгами у него сейчас обстоит так, что за пятьдесят монет он продал бы свою жену. В общем, он согласен. Теперь решай сам. Я не стал бы связываться с ним: он тебя продаст за твои же деньги.
– Пусть продает. Не убьют же они меня? Ну, на худой конец, выкинут из клуба. Сказал ты ему насчет семи часов?
Гривс кивнул.
– Беннауер будет ждать возле лифта. Могу поспорить, он тебя одурачит: возьмет денежки, а клуба ты так и не увидишь.
– Я не дам ему ни гроша, пока не увижу, что нужно. – Я глянул на часы: до семи оставалось сорок минут. – Ты не подскажешь, что мне прихватить для маскировки на всякий непредвиденный случай?
Гривс снова погрузился в размышления.
– Побудь здесь, я скоро вернусь, – сказал он и, не вдаваясь в объяснения, вышел из бара.
Вернулся он примерно через полчаса, неся под мышкой коричневый бумажный пакет. Сев за столик, протянул свою огромную ручищу:
– Ты должен двадцать монет.
Я достал бумажник и отсчитал четыре пятидолларовые купюры.
– За что?
Он положил пакет на стол:
– Я знаю одного торговца бренди, который спит и видит, как бы ему стать поставщиком клуба. Шансов
– Огромное спасибо, дружище. Ты здорово меня выручил. Теперь я побежал, не то опоздаю.
– Если возле «Ритц-Плаз» найдут большой кусок мяса, я буду знать, что это – ты, – успокоил меня на прощание Гривс. – Ты застрахован?
– Не беспокойся, – бодро ответил я, забирая пакет, – я попадал в переделки и посерьезней.
– Только не в такие, как эта, – сочувственно сказал Гривс. – И скоро ты в этом убедишься.
Возле служебного входа в гостиницу дремал пожилой сторож. При моем появлении он бросил на меня недовольный взгляд.
– Попаду я отсюда в «Клуб мушкетеров»? – останавливаясь перед ним, спросил я.
– А что у тебя там за дело?
Я сунул ему под нос визитную карточку фирмы.
– Договорился потолковать с менеджером о продаже бренди. Выгодное дельце, папаша, так что не вставляй палки в колеса коммерции.
– Поднимайся на самый верх. – И он показал пальцем в сторону лифта.
Дед вновь погрузился в дремотное состояние, а я вошел в кабину подъемника и нажал кнопку с надписью «Клуб мушкетеров».
Медленно поднимаясь, я держал руку во внутреннем кармане пиджака: там на ремне, привязанном к плечу, был спрятан револьвер. Прикосновение к холодному металлу немного успокаивало нервы.
Прошла минута, показавшаяся мне вечностью, и лифт остановился. На моих часах было ровно семь.
На лестничной площадке, загроможденной деревянными ящиками, поджидал Гарри Беннауер. Это был крошечный человечек в белом пиджаке и черных брюках. Его лицо с запавшими глазами и растопыренными ушами было настолько отталкивающим, что охотник за человеческими головами с острова Борнео наверняка гордился бы им, как лучшим украшением своей коллекции.
Но я дружелюбно улыбнулся ему.
– Давай деньги, и поживее, – сказал он.
Я протянул пять пятидолларовых бумажек.
– Что это? Гривс сказал – пятьдесят.
– Гривс сказал также, чтобы я не очень-то тебе доверял. Половину – сейчас, половину – потом. Сначала я посмотрю на этот кабак.
– Не суйся в ту дверь, – торопливо сказал он, пряча деньги, – если не хочешь неприятностей на свою голову.
– Там кто-нибудь есть? Я же сказал, что мне нужно посмотреть заведение. Не думаешь ли ты, что я подарил тебе пятьдесят долларов?