Суверенитет духа
Шрифт:
В мошенничестве сохраняется видимость нормального контракта между субъектами. Но эта «всего лишь видимость» многое меняет в самом феномене! Спросите женщину, что для нее лучше: быть изнасилованной или быть обольщенной каким-нибудь ловеласом? В обоих случаях мужчина хотел удовлетворить свое влечение, и физически все выглядит одинаково, но разница все же есть. Она в видимости, она только в форме, а не в физиологии. В случае с ловеласом сохранена видимость любви и человеческого отношения. Но эта всего лишь видимость кардинально все меняет!
Никто не спорит: любовь лучше, чем донжуанство. Но не надо впадать и в крайность — раз нет любви, значит, признаем только изнасилования! Никто не спорит: честный бизнес лучше мошенничества. Но не надо впадать в крайность — если нет честного бизнеса,
Форма — начало содержания, первый этап. С дани уважения к форме, к символам, к условностям начинается согласие вообще, а согласие — мать любви. Когда государство называлось «образом Бога», то имелось в виду христианское понимание Бога как любви. Государство есть образ согласия и любви. Сильно сказано? Но ведь там, где возникает государство, кончаются убийство и война, дикость и «право силы» заменяются законом, устанавливаются взаимоуважение и порядок. Там есть, для начала, хотя бы видимость уважения, справедливости, там впервые возникают хоть какие-то права, в том числе и любимые всеми демократами «права человека».
Демократы привыкли видеть в государстве главную угрозу правам человека, но они забывают, что без государства никаких прав нет вообще! Переход от государства «только по видимости» к государству истинному тоже непрост, но его нельзя осуществить только репрессиями и тем более повышением зарплат чиновникам.
Спору нет, чиновник, который решает многие вопросы, должен иметь достойное и уважаемое всем обществом жалование, но всегда то, что лежит на складе, дороже, чем зарплата сторожа, иначе не нужен сторож. Когда вокруг пропагандируются частные блага, богатство, а только чиновнику они недоступны, это всегда сладкий «запретный плод», и репрессии выглядят в глазах общества и коррупционеров жестокостью.
Ни деньгами, ни силой не заменишь совесть. Поэтому совесть, религиозную мотивацию надо реабилитировать. Никакими деньгами не заменишь уважение общества, почет, славу, честное имя. Нужно, чтобы эти «вещи» спокойно конкурировали в общественном сознании минимум на равных с богатством. А лучше, если бы были выше их: «Твой папа богат? У него новый «Мерседес»? А вот мой папа получил орден!». Вот и получается, что один думает о своей мошне и не более того, а другой — святой человек.
Богатства будут стесняться просто потому, что оно свидетельствует о недалекости и эгоизме его владельцев. От богатства будут избавляться с помощью благотворительности и усиленного инвестирования, а не показного потребления, что благотворно сказывается на экономическом росте…
Проблема коррупции может быть решена пропагандой в обществе религиозных, патриотических и государственных ценностей. Это станет основой для честного и справедливого государства, а оно, в свою очередь, есть основа стабильности, гарант прав, инвестиций, капиталов и защитник каждого гражданина на международной арене.
Тем, кто считает это недостижимым идеалом, мол, в России такое невозможно, неплохо бы обратиться к истории. Всего лишь 40 лет назад СССР был одной из самых некоррумпированных стран мира. И это начиная с середины 1920-х. Гражданская война не в счет, это как раз отсутствие государства. При Николае II все было плохо. Там разоряющиеся знатные фамилии, соревнующиеся друг с другом в потреблении, брали взятки и забывали о родовой чести, лишь бы не ударить в грязь лицом. Это плохо кончилось. Иное дело при Александре III. Именно его реформы создали очень эффективное, высоко моральное государство и чиновничество (один Победоносцев чего стоил!), что позволило стремительными темпами развиваться капитализму, создало новый класс, увеличило мобильность общества.
Не надо строить «капитализм» специально, в хорошем государстве он сам растет так бурно, что не остановишь. Давно известно, что симуляция в итоге часто воспроизводит тот феномен, который симулируется. Если
В государстве как форме общественной жизни и деятельности должны быть свои недоступность и притягательность, своя манящая романтика. Такие «касты служителей», подчиняющихся только «закону справедливости и истины», имели прецеденты в истории. Например, конфуцианские реформы в Китае, построенные на создании целой культуры (системы культов и ритуалов) заложили основы тысячелетнего могущества Поднебесной.
Как можно запугать человека хоть монарху, хоть бандиту, если он шесть часов в сутки, после государственных дел, упражняется в каллиграфии и для него жизнь ничто в сравнении с красотой цветка? Как можно купить человека, который с детских лет пишет стихи (без чего не сдать чиновничий экзамен) и проводит вечера в медитации, философских диспутах, поэтическом творчестве и для него ничто все блага мира? Чиновник в Китае, чтобы поступить на службу, сдавал экзамен политературе. И эта империя просуществовала несколько тысяч лет. Зато у нас сейчас все чиновники экономисты и кругом одни экономические кризисы. А дело в том, что чиновники-литераторы не занимались взяточничеством, потому что считали это недостойным и в принципе презирали материальные блага, а наши чиновники-экономисты в первую очередь применяют свои знания, чтобы найти лазейки в законодательстве и бюджете и воровать для себя, да так, что не придерешься — они же квалифицированные!
Все эти погоны, государственные чины и ранги, различные обращения к каждому рангу, приветствия и прочие ритуалы — не ненужная, нефункциональная ерунда, не пережиток средневековья. Это основа для формирования касты хранителей и служителей, которая гарантирует развитие гражданского общества и в то же время максимально далека от коррупции.
Что нам делать с Дальним Востоком?
Российский Дальний Восток — одно из самых незаселенных мест на Земле: плотность населения составляет 1 человек на квадратный километр (в европейской части России — 27 человек на ту же площадь). А ведь Дальний Восток и Забайкалье — это почти 50 % площади России. Именно благодаря этой огромной территории мы до сих пор «самая большая страна в мире». Население областей, граничащих с Китаем, составляет 4 миллиона человек (а все население Дальнего Востока — 7 миллионов), а аналогичных китайских провинций — более 100 миллионов. Еще Дальний Восток — самая богатая по природным ресурсам территория на планете (лес, вода, рыба, золото, нефть, уголь, алмазы, все виды руд и проч.). Столь огромная разница потенциалов не может не вызывать напряжения. И это напряжение уже существует.
Действительно, ряд исследователей утверждает, что никакой угрозы китаизации Дальнего Востока не существует. В подтверждение своего мнения они приводят следующие аргументы: а) китайцы очень мирные и никогда не претендовали на Дальний Восток; б) у них много своих незаселенных территорий; в) у России, в конце концов, есть ядерное оружие, чтобы остановить возможную агрессию.
Разберем эти аргументы, чтобы они больше никогда не возникали и не оскорбляли человеческий слух и разум.
Так называемое «миролюбие китайцев» есть пропагандистский продукт и не более того. С «миролюбивым характером» никак не вяжется богатая военная история Китая, изобилующая примерами, демонстрирующими агрессию, стратегическую хитрость, жестокость, коварство, вероломство. Именно «мирные китайцы» обогатили культурную сокровищницу человечества трактатами по военному искусству, стратагемами, и, кстати говоря, набором самых изощренных и страшных пыток. Военный бюджет Китая сегодня уступает по размеру только военному бюджету США и составляет около 50 миллиардов долларов (примерно в два раза больше, чем военный бюджет России).