Суюнчи

Мухамеджанов Рахсивой

— Давай, давай! Там узнаешь!

Держа палку наперевес, как ружье, Халмат вывел Дилмурада, словно арестанта, за ворота и скомандовал:

— Стой!

Дилмурад, увидев двух старух, важно сидевших на суфе, еще больше удивился. Он оглянулся назад. Дед Халмат и не думал убирать нацеленное на него «ружье».

— Бабушки милые! — засмеялся Дилмурад. — Может, объясните наконец, что происходит?

Но старухи не соизволили ответить на его вопрос.

— Халмат! — заговорила наконец Анзират. — А ну-ка, стукни его

разок.

— Слушаюсь! — ответил Халмат и, не дав опомниться Дилмураду, ударил его по шее.

— Ты что?! — взвыл Дилмурад. — Да я тебя!

— Попробуй, подойти только! — вызывающе замахнулся Халмат.

— Анзират, стукнуть еще раз?

— Нет, пока хватит! — сказала Анзират.

— За что вы его бьете? — стала кричать выскочившая вслед за мужем Салима. — Какое имеете право?

— Потерпи, до тебя тоже очередь дойдет! — сказал Халмат.

— Но за что, за что?! — надрывался Дилмурад.

— За то, что ты уже три месяца не навещаешь больного отца! — произнесла Анзират.

Дилмурад осекся, опустил голову.

— Что вы к нему пристали? Навещал он! — защищая мужа, затараторила Салима. — Говори, ездил же ты к нему!

— Ты не встревай, тебя не спрашивают! — одернула ее Мастан.

— Да, я однажды был у него… Помню, даже курагу ему отвез, — сказал Дилмурад.

— Однажды! — усмехнулась Анзират. — А он уже три месяца в постели лежит. Если хочешь знать, он к твоей кураге даже не притронулся, целыми днями лежит и в окно смотрит. А ты хоть раз подумал, почему он до сих пор не выздоравливает?

— Да откуда он может знать? — опять затараторила Салима. — Врач он, что ли? Курагу не трогал, в окно смотрит… Все смотрят в окно, когда дома сидят.

— Долго она еще будет говорить? — обратилась Анзират к Дилмураду.

— Замолчи! — с сердцем крикнул Дилмурад жене.

— Я не говорю, что он голодает, — продолжала Анзират. — Нет. Спасибо врачам, они за ним присматривают лучше, чем ты. И обед, и лекарства — все дают. Но у пего даже пиалы нет, он из стакана чай пьет!

— Из стакана? — возмутился Халмат. — Позор!

— Вот, собственно, зачем мы и явились к тебе, — сказала Анзират. — Теперь сам решай. А на нас не обижайся. Или обиделся?

— Что вы! Я не обиделся. Я ни капли не обиделся, — забормотал Дилмурад.

— Ну, тогда паша миссия окончена! — сказала Анзират и встала. — До свидания!

— Извините, пожалуйста, можно мне два слова? — с ехидством в голосе заговорила Салима.

Дилмурад хотел было остановить жену, однако Аизират жестом разрешила ей говорить.

— Скажите, почему вы все время вмешиваетесь в чужие семейные дела? — вызывающе посмотрела Салима на Анзират. — Вы кто, судья или прокурор?

— Дальше.

— Могу и дальше. Прежде, чем учить других, вы у себя дома навели бы порядок.

— Ты не беспокойся, у меня дома всегда порядок.

— Хо! — зло усмехнулась Салима. —

То-то ваша невестка бедная плачет и к родителям собирается уходить.

— В чем дело? — Анизират посмотрела иа Мастан.

— Просто я не хотела тебе портить настроение, — промолвила та виновато.

— Это не люди, а какой-то кошмар! На один день без присмотра нельзя оставить. Обязательно кто-то что-то натворит. А тебе спасибо, — повернулась она к Салиме, — за то, что правду мне сказала, не побоялась. Но учти, это не значит, что я тебя простила. Я еще проверю, как вы решите с отцом. Поняла?

Анзират и двое ее спутников шли по улице аула.

— Какая невоспитанная! — сказала Мастан. Она не могла смириться с тем, что Салима так грубо обошлась с ними. — А муж у нес, прямо скажу, тряпка!

— Вообще, мне надо было еще раз как следует стукнуть мужа. За то, что так распустил жену, — заметил Халмат.

— Что это такое?! — остановилась вдруг Анзират и показала па большой висячий замок на деревянных воротах. — У нас ни на одних воротах замков не бывает. Кто здесь живет?

— Новый фельдшер. Из города, — сказала Мастан. — Жена учительница. Две дочери. Обе, как мальчики, в брюках ходят. Сам фельдшер тут недалеко работает.

— Позвать? — спросил Халмат.

— Погоди, очень уж ты несдержанный, — сказала Анзират. — Мастан позовет.

— Хорошо, — не обиделся Халмат.

Вскоре Мастан привела фельдшера.

— Звали? — спросил фельдшер — интеллигентный мужчина в белом халате, лет сорока пяти.

— Звали. Ты повесил? — Анзират указала на замок.

— Да, я.

— Зачем?

— Как зачем? Это мой дом!

— Я знаю, что твои. А замок зачем? Боишься, что тебя обокрадут, да?

— Ну мало ли что может произойти. Я на работе, жена на работе, дома никого нет. Так что…

— Халмат, сними замок!

— Подождите!

Фельдшер хотел остановить старика, но тот уже вцепился в замок и, помогая себе палкой, выдернул его вместе с петлями из досок.

— Что вы наделали?

— Ты не переживай, — успокоила его Анзират. — Я семьдесят пять лет здесь живу и не помню, чтобы хоть раз у кого-то что-то пропало.

— Да, у нас на весь аул один вор, — добавила Мастан.

— Ну вот, оказывается, все-таки есть вор! — чуть ли не обрадовался фельдшер.

— Он местный вор, — сказала Анзират. — Где живет, там не ворует. Ты своим замком, если хочешь знать, обижаешь его.

— А вот в соседнем ауле нет своего вора, — заметил Халмат, — ну них иногда кое-что исчезает.

— Как же мне теперь быть? — растерялся фельдшер.

— Идти на работу, — пожала плечами Анзират.

Аизират вошла к себе во двор. Невестка — женщина высокого роста, лет под сорок, видимо, в положении — выкачивала воду из колодца.