Суженая
Шрифт:
Когти — руки играли с моей грудью как со своей собственностью.
Впрочем, я ей и была — собственностью оборотня, проданной невестой… Вдруг некстати вспомнив про очень долгую жизнь оборотней, я даже обрадовалась, что через какие — то полвека (может, чуть больше) я окажусь свободной от этого долга.
Рано обрадовалась…
— Оборотницы не испытывают ничего подобного, — со вздохом протянул Лиам, наконец — то выходя меня. — Но и их телу не надо меняться, чтобы разделить с нами жизнь. Нашим человеческим суженым не так
Говоря это, он плавно двигался вниз, пока его язык не оказался…
Я вздрогнула, и было хотела отодвинуться назад, но сильные мужские руки тут же надёжно зафиксировали моё положение.
— Это моя привилегия как мужа, — мягко заметил МакГрегор. — Не бойся, тебе не будет больно.
И его язык коснулся того места, которое только что было истерзано другой частью его тела.
Глядя на черноволосую голову, находящуюся у меня между бедер, мне было ужасно дискомкортно и стыдно. Но ещё больше стало стыдно в тот момент, когда Лиам усердно принялся за дело.
Движения его языка холодили, успокаивали боль и… это оказалось приятно.
Унизительно, постыдно… но приятно.
— Моя слюна поможет тебе быстро восстановиться, — пообещал МакГрегор, доводя меня движениями своего языка до исступления.
Я металась по кровати, стонала… и не сразу поняла, когда Лиам снова накрыл меня своим телом, уже легко входя в моё тело.
— В этот раз всё будет по — другому, — пообещал МакГрегор, который теперь полностью принял свою человеческую форму. — Никакой боли. Одно лишь удовольствие.
И он начал двигаться внутри меня. В этот раз Лиам находился сверху — так, что я видела выражение его глаз, чувствовала на себе его дыхание и принимала его поцелуи.
Боли, как он и обещал, не было — теперь каждое движение МакГрегора приносило только удовольствие и ожидание чего — то бесконечно прекрасного. Где — то там, на краю своего сознания, я понимала: Лиаму с его опытом, было несложно превратить ужасное в прекрасное, болезненное в приятное, заставить меня забыть первый мой испуг и принять его как мужа.
Я не ожидала только, что моё тело… что тело моё предаст меня, требуя всё больше Лиама внутри. Я не помню, кто из нас зарычал первым — Лиам или я… а может мы оба, только в один момент моё создание ненадолго померкло, а когда я очнулась, Лиам уже крепко держал меня в объятиях.
— Теперь между нами всегда будет только так, — поцеловав меня в макушку, произнес МакГрегор.
А я лишь молча, смотрела на того, кому обязана была своим превращением из забитой нищей девицы в ту, которая смогла дать отпор даже чистокровной оборотнице.
Только здесь, в горах, я научилась доверять
Внимательность, которую проявлял ко мне Лиам, его постоянное беспокойство обо мне открыли для меня совсем другую сторону жизни, которой до этого я была лишена…
Я и в самом деле наивно поверила, что всё может быть совсем иначе — не так, как учила меня леди Джейн, в минуты хорошего настроения.
— Если ты не родилась в богатой и знатной семье, Милена, — говорила она, попивая сладкий херес. — То тебе надо научиться одной главной вещи в своей жизни: терпеть. Тебе это о-очень пригодиться в будущем.
Так оно и было, пока я росла в нищем замке единственной дочерью с запятнанной кровью. Так оно и было, пока я была почти нежеланной невестой младшего сына графа, чья семья готовилась получить лишь бесплатную служанку в свой род.
Так оно и было, когда я пыталась хоть что- то спасти в родовом замке Стивенсонов, наивно веря, что мой отец любил мою маму. И что именно моё рождение стало причиной её гибели и его пьянства.
Так оно и было до того самого момента, пока Лиам не привёз меня в свой клан и не отдал мне бразды правления своим замком и своими подданными.
Я наивно поверила, что у меня, наконец- то, появился настоящий дом, где меня всегда поймут и никогда не обидят.
Я наивно поверила в то, что здесь, на краю земли, я, наконец — то, обрела настоящую семью.
Но это всё оказалось одной большой ложью.
Я по- прежнему должна была терпеть. Именно так, как и сказала когда — то леди Джейн.
Целую ночь Лиам наслаждался своей суженой, дарил ей нежность — и сдерживал своего волка, стремящегося взять их избранницу по- звериному — с животной страстью, к которой Милена была пока не готова.
Возможно, в один день… — подумал Лиам, целуя задремавшую девушку. Усталая и вымотанная, во сне она пыталась отстраниться от него, но Лиам не позволил ей этого.
— Отныне и навсегда, — подумал про себя МакГрегор, щурясь под первыми лучами восходящего Солнца.
Их первая ночь закончилась. Возможно, не всё вышло так, как он планировал: в конце — концов, он мог обойтись куда нежнее… но перед глазами всё ещё стоял тот момент, когда теребрис был в одном шаге от Милены… Милены, в которой не было ещё его тьмы.
Волк заворочался в душе мужчины, обвиняя человека в излишнем оттягивании обряда.
Наша пара выжила, она счастлива и здорова, — довольно рычал волк, поглаживая обнажённое плечо Милены.
Но сам Лиам, в отличие от своего зверя, не был так уверен, что брачный обряд оборотней прошёл гладко: несмотря на то, что все последующие после первого раза соития Милена явно получала удовольствия, Лиам не видел какой — то реакции с её стороны.
Она плавилась под его руками, послушно откликалась на его умелые ласки — но принимала их с потухшим, безразличным взглядом.