Суженые смерти

Гарцева Лилия

Бьющий своей яркостью свет обливал картины и мебель, а серебро зеркал увеличивало пространство гостиной, отражая роскошь, лишенную новомодных эффектов, горящий хрусталь на высоком потолке раскинул застывшие тени. У стены располагались три стола для домашнего фуршета: с вином и холодными закусками. Нарезанные фрукты и открытые бутылки с французским и алжирским винами распространяли сладковатый запах с легкой кислинкой. Сеньорита Мерседес изучающим взглядом окинула уже знакомую ей комнату. Сливающиеся голоса гостей оживили ее, и казалось, что атмосфера торжества присутствовала в каждой детали убранства.

Брат

Кармен, Фелипе, был на несколько лет старше Мерседес. Он дружески поздоровался с сеньоритой и старой графиней. Вокруг Фелипе-младшего постоянно крутилась его сестра Исабель, которая была очень похожа на него. Стройный и подтянутый Фелипе какое-то время из вежливости поговорил с Мерседес и присоединился к мужскому обществу. С остальными приглашенными молодыми людьми Мерче знакома не была. Она обратила внимание, что сеньор Поло-старший медленно шаркал по комнате, почти не поднимая ног, и казался не очень здоровым. Сутулый и грузный, он возвышался над головами присутствующих, как гора, вершина которой лоснилась напомаженным блеском зачесанных на пробор волос. Обладая внушительной внешностью, сеньор Поло был безобидным человеком и любящим отцом.

В этот вечер Фелипе-старший давал прием в честь Сантьяго Альбы, который совсем недавно занимал пост министра финансов Испании. Он приехал отдохнуть из Мадрида к сеньору Поло как к давнишнему другу. Сантьяго Альба являлся одним из ключевых либералов Испании. Демократическое движение того времени было разрозненным, но его представители постоянно пытались консолидироваться, чтобы укрепить свое положение среди политической элиты.

Альба, которому перевалило за сорок лет, с возрастом стал массивным и солидным мужчиной, со смеющимися глазами и острым языком. При виде Мерседес он поднял брови и улыбнулся. Эта девушка ему определенно понравилась, поэтому Альба не был скуп на комплименты. Бывший министр взял руку сеньориты и слегка пожал ее.

Сантьяго Альба не входил в круг потенциальных женихов, который уже очертила тетя Исабель, да и донья Лаура тоже была начеку. Они ждали прибытия столичной молодежи: Хосе Кальво Сотело и Фернандо Ортиса, которых пригласил младший Фелипе.

Сеньор Кальво Сотело родился в Галисии, а Фернандо Ортис – в Мадриде. Они познакомились в столице и быстро стали приятелями. К этому времени Хосе Кальво Сотело уже стал известным доктором права в главном университете Мадрида, а его друг только что получил образование юриста. Они оба были безупречно одеты, и лоск большого города говорил об их принадлежности к обеспеченному классу. Красноречивый Кальво Сотело относился к разряду умных и образованных людей. Его интересовали в первую очередь политика и право. Ширококостный Кальво Сотело с большими выпуклыми глазами, которые напоминали черные, перезревшие оливки, зрительно резонировал с худым Фернандо. Тонкие черты лица и длинные пальцы рук молодого человека в совокупности с хорошими манерами притягивали взгляды собравшихся женщин.

Внезапно у дома послышался громкий рев автомобиля. Это был знак прибытия последнего гостя, которого так ждала сеньорита Кармен. Майор Франко примчался на казенной машине, весьма довольный собой. Когда темное небо уже поглотило землю, лишь яркий свет зажженного фонаря освещал его силуэт. От смущения к лицу Кармен прилила кровь, и ее волнение было невозможно скрыть.

Она встала со своего кресла, пытаясь заставить себя пройти через гостиную медленно и с достоинством. Но внутри сеньорита еле сдерживала желание помчаться со всех ног навстречу такому желанному гостю. Мерседес заметила возбуждение своей подруги и, бросив мимолетный взгляд на вошедшего военного, не могла понять, что Кармен в нем нашла. Майор никак не мог сравниться с мадридскими кабальеро.

Вскоре вино и обилие закусок немного раскрепостили присутствующих. Дамы улыбались все ласковее, а мужчины становились более словоохотливыми. Почетный гость Альба непринужденно смеялся и жестикулировал руками. Тетя Исабель и графиня Лаура делились друг с другом воспоминаниями о прежнем Мадриде, пока в кругу молодых людей Хосе Кальво Сотело рассказывал о своей недавней помолвке с сеньоритой Энрикесой, которая тоже была из семьи адвокатов. Тетя Исабель искренне огорчилась, услышав мельком разговор молодежи, и тогда она поняла, что один из женихов уже безвозвратно потерян для ее горячо любимой племянницы.

Мерседес посматривала на Фернандо, сердце которого пока было свободно. Она чувствовала легкое головокружение то ли от хорошего красного вина, то ли от присутствия сеньора Ортиса. Неожиданно Фернандо подошел к ней и как бы случайно коснулся ее руки. Он сразу завел разговор о красотах астурийского края и прекрасной прохладной погоде наступившего лета. Фернандо делился планами на будущее, касающимися его адвокатской карьеры. Мерседес ему улыбнулась, и он сразу почувствовал облегчение. Молодой человек изо всех сил старался привлечь внимание юной девушки.

– Послушайте, Мерседес, – обратился будущий адвокат к сеньорите. – Не хотели бы вы пойти с нами в театр?

– С удовольствием, ведь я еще не была в театре «Кампоамор» после реконструкции.

– Вообще-то эта идея принадлежит Кармен, но я думаю, что вам будет приятно в нашей компании, – немного смущенно произнес сеньор Фернандо.

«Театр, наверное, был все-таки его идеей. Не думаю, что это пришло в голову самой Кармен. Моя подруга могла бы пригласить всех только на утреннюю мессу в Кафедральный собор Овьедо», – подумала про себя Мерседес, даже не сомневаясь в том, что она действительно заинтересовала Фернандо.

В это время Кармен беседовала со своим несловоохотливым майором, который попытался блеснуть перед ней какой-то старой шуткой.

Знаменитые севильские сигары исчезали из резной коробки так же быстро, как и вино. Присутствующие вели себя более раскованно, и общение между ними незаметно перешло в политическую плоскость.

Графиня Лаура обратилась к Сантьяго Альбе как к человеку, близкому к королю и хорошо разбирающемуся в политике, впрочем, этим же вопросом она досаждала всех и всегда:

– Я никак не могу смириться с утратой наших колоний и непрерывными нападками марокканцев. Сможем ли мы снова влиять на мировой порядок?

Бывший министр, наполняя комнату сигарным дымом, абсолютно спокойно ей ответил:

– Донья Лаура, мы не можем полномасштабно воевать со всем материком. Тем более что США становятся главным игроком на мировой арене. Понимаете, уход старых империй очевиден, и в новое время нас ждет неизбежное интенсивное развитие политической мысли, – он избавился от сигары и продолжил: