Суженый-ряженый
Шрифт:
Собственно, зачем она ему, коль скоро в любовнике не нуждается и, следовательно, в его любовницы не рвется? Вряд ли Глеба Захарова интересуют женщины в каком-либо ином качестве. Тем более те, которые пишут про него язвительные статьи. Куда приятнее, когда тебе все время поют дифирамбы. Как ее соседка Ирочка Булыгина, например.
Итак, дьявол-искуситель и на этот раз искушать ее не стал. А ее слова насчет любовника, которые вполне могли стать для него вызовом, хотя она-то ничего такого в виду не имела, тем не менее вызовом для Захарова не стали. Не то чтобы Таня испытала разочарование...
Слава Богу, ее мысли и чувства не успели втянуться в водоворот противоречий, поскольку телефонный звонок направил их в совсем иное русло. Звонил отец, причем он явно торопился. Сообщил только, что приедет на два или три дня, освободится завтра рано, а потому собирается заняться Таниной машиной. В связи с этим отец просил ключи от нее оставить на видном месте. Уже прощаясь, он пообещал дочери при встрече рассказать весьма забавную историю, которая произошла с ним сегодня.
Таня улыбнулась. Она тоже могла бы рассказать историю, которая произошла с ней сегодня. Наверняка не менее забавную.
12
Таня, конечно, ценила свою самостоятельность, но с тех пор как родители поселились за городом, ужасно скучала по ним и всегда очень радовалась их приезду. Правда, сегодняшней встречи она ждала с особым нетерпением.
Около одиннадцати отец позвонил ей на работу, но в тот момент своих дальнейших планов он в точности еще не знал. Дозвониться до нее позднее у него просто не было шансов, поскольку Таня весь день провела в беготне, на месте почти не сидела, а мобильник после утреннего налета на магазин она выложила из сумочки вместе с пачками кофе, чая и бульонных кубиков. Самой позвонить у нее тоже никак не получалось, поэтому Таня решила изо всех сил постараться попасть домой пораньше.
На полпути от метро к дому она встретила чету Булыгиных. Казавшийся добродушным увальнем Миша и его утонченная супруга приветливо поздоровались со своей соседкой. И только говорящие Ирочкины глаза вопрошали о том, о чем вынуждены были молчать ее уста. Но на этот немой вопрос Таня могла дать только немой ответ, который все равно ничего не прояснил бы. Мило улыбнувшись, она тоже приветливо поздоровалась и прошла мимо них.
Следующая встреча произошла уже на ближних подступах к дому. Таня заметила Леру еще издали. Да и как было не заметить такую красавицу? Играя в светло-рыжих волосах, солнце создавало золотое сияние, казалось, не только вокруг ее головы, но и вокруг нее самой. Лера всегда напоминала Тане Венеру Боттичелли, а сейчас больше, чем когда-либо.
– - А вот и женщина, которую мужчины носят на руках!
– - весело воскликнула златокудрая Венера.
– - Ну и каковы, Танечка, ощущения на седьмом небе?
Ее возглас привлек внимание прохожих, и Таня почувствовала на себе сразу несколько изучающих и оценивающих взглядов. Особенно неприятным было жжение в правой лопатке. Быстро обернувшись, она увидела женщину, чьи габариты позволяли усомниться в том, что кто-нибудь когда-нибудь носил
– - Привет, Анютка!
– - Таня склонилась к рвущейся из коляски очаровательной рыженькой-прерыженькой девочке.
– - Агата!
– - Она потрепала по холке роскошную рыжую колли, после чего повернулась наконец к Лере: -- Честно говоря, мне не слишком понравилось, когда меня таскают на руках, -- сообщила Таня довольно громко в надежде на то, что толстуха немного снизит накал своего испепеляющего взгляда.
– - Почему?
– - заинтересовалась подруга.
– - Потому что вместе с почвой под ногами теряешь независимость. Или того хуже: тебя могут уронить. С седьмого неба далековато все-таки падать. А если еще к тому же надорвавшийся мужчина упадет на тебя сверху?
– - Господи!
– - рассмеялась Лера.
– - Другие женщины всю жизнь лишь мечтают, чтобы их носили на руках, а ты недовольна.
Накал не снизился. Видимо, толстуха думала так же. Хотя, возможно, Лере не стоило высказывать последнее замечание, которое в принципе могло быть неверно понято.
Решив игнорировать всякие там испепеляющие взгляды, Таня опять склонилась к рвущейся из коляски Анютке.
– - Ну, иди ко мне, моя сладкая!
– - Она взяла девчушку на руки, но та продолжала рваться теперь уже на землю, энергично лопоча что-то на не вполне понятном Тане языке.
– - Ладно уж, выпускай, -- разрешила Лера.
– - В городе я все-таки стараюсь пока держать Анюту в коляске, но!.. мы теперь большие, до первого дня рождения меньше месяца осталось, так что очень желаем ходить. Тань, можешь не держать ее за руку. Не волнуйся, Агата не отойдет от нее ни на шаг.
Действительно, едва Анечкины ножки коснулись земли, няня-колли все свое внимание безраздельно сосредоточила на ребенке.
– - Здорово!
– - восхитилась Таня и вздохнула с легкой грустью.
– - Агата -- просто чудо!
– - Скучаешь по Бартоломео?
– - Скучаю. Но собаке действительно на природе лучше. Петергоф -- это, конечно, не совсем природа, однако значительно ближе к ней, чем Питер. Я уж не говорю о том, что меня целый день нет дома, а там у него всегда есть компания.
Свое экзотическое имя французский бульдог Бартоломео получил в общем-то случайно. Вернувшись со смотрин щенка, Таня была под сильным впечатлением. Даже когда она листала толстый фолиант "Петербургская архитектура в XVIII и XIX веках" Игоря Грабаря, почти с каждой страницы на нее смотрела складчатая плюшевая очаровашка.
Наткнувшись на имя Растрелли, которого по традиции, все еще существовавшей в начале XX века, автор называет Варфоломеем Варфоломеевичем, Таня вспомнила, что в книжке про Мэри Поппинс упоминался пес по имени Варфоломей. Кажется, это был наполовину эрдель, наполовину легавая, причем обе половины, как утверждалось, были худшими.
Таня в очередной раз задумалась о нелепых традициях в переводе имен. Ну, с Растрелли все ясно, он жил в России, вот его и называли на русский манер. Но почему пес Варфоломей? Ведь Памела Треверс писала по-английски, значит, пса должны были звать Бартоломью.