Свадьба Кречинского. Пьесы
Шрифт:
Кредиторы (кричат). Вот это так! Подавай нам его имущество?!
Тарелкин (затыкая себе уши). Все, все взяла полиция.
1-й кредитор. Стало, и имущество пропало? Это – это катастрофа!!
3-й кредитор (к публике). Ну, я спрашиваю: где же у нас законы?
4-й кредитор (та же игра). Эттто… бес… чест… но!!
2-й кредитор. Ну, пойдемте в полицию, – одно спасение полиция.
Все кредиторы (кричат). В полицию! В полицию!
Тарелкин (их
Расплюев (встает из-за стола и выходит на авансцену). Это так, в полицию! Одно спасение полиция!..
4-й кредитор (простоявши немного). Этто… бес… чест… но!!! (Быстро повертывается и уходит.)
Тарелкин выпроваживает кредиторов
и припирает за ними дверь.
Расплюев и Тарелкин.
Расплюев. Ну-ну. Накутил же этот Тарелкин – прах его возьми… Вот зрелище-то будет, когда эти кредиторы в части сразятся. – Боже мой! Ино так выходит: их куча, а именьишка на два алтына, так они вцепятся в какой-нибудь кусок – да так (делает жест) и таскают… Однако Тарелкин этот, стало, прожженная была персона. Ишь ты, умел пожить, умел вовремя и дух испустить… Куда б ему таперь? – Не миновать бы беды горючей! И из службы бы выгнали – и раздели бы – и в сибирке бы насиделся. – А таперь что ему: слава богу, лежит себе вверх брюшком и лапочки сложил. Все тихо – все довольны… Даже вон его превосходительство генерал Варравин могилку посетили – ведь почет какой: – этакой вельможа и вдруг соблаговолил бренное твое тело до могилки проводить; – а что тело? – Навоз, потроха одни. Имуществом интересовались; с похорон сейчас со мною в часть; все до ниточки пересмотрели.
Тарелкин. Что ж, искал чего?
Расплюев. Да нет. Я полагаю так, одно воспоминание. У вельмож это бывает.
Тарелкин (с иронией). Стало, сердцем-то очень нежен.
Расплюев. Я полагаю – так.
Расплюев, Тарелкин, Варравин.
Варравин (переодетый входит, в сторону). Там ничего нет; – бумаги, стало, здесь! (Осматривая комнату .) Непременно здесь.
Расплюев. Почтеннейший, чего вам?
Варравин. Скажите: неужели Тарелкин так-таки умер?
Тарелкин (расставляя руки). Умер.
Варравин. Умер? – умер? – скажите, однако, как же так?
Тарелкин. Законом природы и волею богов.
Варравин (покачав головой). Ай, ай, ай, ай, ай!..
Тарелкин (присматриваясь к нему). Разве вы знали покойного – царство ему небесное.
Варравин. Как же, знал. Вот свинья-то была.
Расплюев. Однако вы, стало, его близко знали?
Варравин. Ну как же, приятели были.
Тарелкин (с удивлением в сторону). Приятели??! Это что за птица? Отродясь не видывал.
Тарелкин и Варравин осматривают друг друга.
(В сторону .) Да это жулик какой-нибудь?
Варравин (в сторону). Что за мошенническая рожа.
Тарелкин (Варравину). Однако, милостивый государь, замечу вам, о мертвых говорить так нельзя.
Варравин. Ну как же прикажете свинью-то назвать?
Тарелкин.
Варравин. А вот как: если у вас где-нибудь – в хлеве или подвале – свинья, и так, не большая и не сытая, – но вообще свинья – околеет, – то ведь вы не скажете, что у меня, мол, в подвале человек дух испустил.
Расплюев (хохочет). Однако он это хорошо вонзил.
Варравин. Итак, представьте себе, господин квартальный поручик, что этот подлец Тарел…
Тарелкин. Нет, нет, позвольте.
Варравин. Что-ооо? Что позволять-то? Я оскорблен, оскорблен на самом сокровеннейшем дне моей души, а вы мне не даете сколько-нибудь облегчить себя!.. Да кто же вы сами-то – после этого; позвольте спросить? – а?
Тарелкин. Кто я? (Показывая на Расплюева .) Вы вот у кого спросите —
Расплюев делает утвердительный жест.
а вы-то кто?
Варравин. Я кредитор покойного.
Тарелкин. Да у него никогда такого кредитора не было!..
Варравин. А как вы, сударь, смеете? – Я – я капитан – капитан Полутатаринов, я – видите? (показывает хромую ногу) кавказский герой, – я Шамиля брал.
Тарелкин (горячится). А я все-таки говорю…
Расплюев. Шшшш – господа! не шуметь… (Варравину .) Продолжайте.
Варравин. Итак, представьте себе, милостивый государь, этот негодяй, вероятно, уже чувствуя, что скоро умрет, назанимал у знакомых денег, вещей, – что только мог, – а вот у меня самым предательским образом выманил часы, и превосходнейшие – верите ли, брегет.
Тарелкин (в сторону). Он, бездельник, на меня, как на мертвого, лжет.
Варравин. Взял он у меня эти часы и говорит: в театр, братец, еду; – цепочка есть, а часов-то нет; – одолжи, – я ему по дружбе – верите ли, только по дружбе…
Тарелкин (в сторону, сжав кулаки). Вот ярость! Знать, что врет, и не мочь сказать – ты врешь!.. (С иронией .) Ну, и вы ему так и одолжили?
Варравин. Да, и одолжил. И что же он, ракалия и сын всякого ракалии, сделал? Часы взял; сам умер; и я – как рак на мели! А потому и состою его кредитором на сумму двести рублей серебром. – Но теперь где же эти часы? (Осматривает комнату .) В полиции их нет; стало, здесь, – непременно, здесь. А потому позвольте мне все эти закоулки обшарить; не засунул ли он их из одной лишь пакости куда-нибудь в щель, или не оставил ли разбойник промеж книг, бумаг, документов. Все возможно! (Ходит по комнате и осматривает .) Все возможно!!!
Расплюев. Так! это мое правило: всему верь, ибо все возможно! (Указывая на дверь .) Там кое-какой хлам еще остался – посмотрите…
Варравин. Прошу вас на все это наложить строжайший арест.
Расплюев. Вот так уж лишнее.
Варравин. Как?
Расплюев. Да и без того по копейке на рубль не хватит.
Варравин (с жаром). Так! И не удивлен! Верите ли – какой он был от природы или уже по рождению пройда! Верите ли, что он на то только и бил, чтобы занять и потом естественно, чувствуя, что ему умереть надо, то, следовательно, не отдать. Всемилосердый господи! Если бы он теперь мне в лапу попался, да я бы его, мошенника, в лапшу искрошил…