Свадьба на выбор, или Женихи в ассортименте
Шрифт:
– Еще бы! – Она протянула руку и схватила красный шарик. – Их так много, что они не влезут в окно!
– И не надо! – рассмеялся Андрейчик. – Давай я отпущу веревку. Торжественный запуск шариков в честь нашей будущей свадьбы!
У нее замерло сердце. Сказать прямо сейчас?
С другой стороны, он же сам сказал, что у него мало времени. Не может же она прокричать такое, высунувшись по пояс из окна.
– На старт! Внимание! Поехали! – Максим разжал руки.
Связка шаров бодро устремилась вверх, к разрядившемуся в низкие клочкастые тучи
– Ладно, я пошел! Может, покатаемся вечером на велосипедах? Или сходим в парк?
– Не знаю… Но встретиться нам точно надо. Поговорить.
– Яська, а почему ты ходишь по дому в таком платье? – вдруг спросил он.
Она в панике подалась назад. Как он умудрился заметить платье, если она находится на шестом этаже, а он стоит внизу?
– Это… Это моя ночная рубашка!
– Наденешь ее сегодня для меня? – подмигнул он. – Ладно, Ясик, мне и правда пора! Я тебе позвоню!
И он, махнув на прощание рукой, ушел.
А она еще долго бессмысленно таращилась в распахнутое окно.
Пока вдруг она заметила на крыше дома напротив какое-то яркое пятно. То были запутавшиеся в телевизионной антенне их «свадебные» шарики.
Ярослава прижала ладони к вискам и помотала головой.
Нет.
Это невозможно.
И все-таки…
Она и в самом деле не может, ну просто не может выбрать ни одного из них. И даже если по-ребячески кинуть монетку – орел или решка? И даже если тщательно взвесить аргументы подруг… Все равно где-то глубоко внутри останется чувство тотального неудовлетворения. Как только она сделает выбор.
И, кажется, она даже начинает понимать почему. Это же ведь так просто!
Она же любит их обоих – вот в чем все дело! Более того – они не существуют для нее по отдельности. Как две храмовые колонны, как два берега реки они имеют ценность только вместе, они дополняют и уравновешивают друг друга.
С Михаилом Марленовичем она чувствует себя маленькой девочкой, нуждающейся в защите. От него так и веет надежностью и благополучным «завтра». Об ауру успеха, которая его окружает, так и хочется окоченевшие руки погреть. С ним спокойно и уютно, как под зонтиком на пляже. А Максим – это океан, зовущий к приключениям, волнующий и опасный. Это страсть и фантазия, это американские горки, от одного взгляда на которые сладко замирает сердце и захватывает дух.
Полонский – спокойный и тихий, так и хочется, закрыв глаза, прижаться к его пивному животику, и спать с ним в обнимку в одинаковых пижамах, и разгуливать с его кредитной карточкой по бутикам.
А Максим – нервный и взбалмошный, с ним рай в шалаше, с ним она жила бы, как буддист, сегодняшним днем. Она тратила бы последние деньги на билет до Магадана, и всю ночь они заговорщицки перехихикивались бы на верхних полках плацкартного вагона.
Она любит их обоих. А каждый сам по себе они не имеют для нее абсолютно никакого смысла. Что же с ней происходит, неужели она моральный урод?
Хотя вот ее лучшая подружка Алена говорила так: большинство
Ну да, Алене легко говорить, она же манекенщица. Московская модельная тусовка славится нравами, почти сопоставимыми с Нью-Йорком времен легендарной «Студии 54». Только за последний месяц у Алены сменилось три официальных бойфренда, и это еще не считая тех счастливчиков, которым удалось затащить ее в свою квартиру после пьянки в «Инфинити».
А Ярослава всегда считала, что если уж она и полюбит когда-нибудь, то это будет сразу и навсегда. И она сразу распознает любовь в круговерти ничего не значащих романов. Любовь изменит ее мировоззрение.
И вот теперь получается… что любовь действительно изменила ее мировоззрение. Потому что она полюбила сразу двоих мужчин.
Но ты же не можешь выйти замуж за обоих, – не на шутку возмутился внутренний голос.
Ну почему же, – задумчиво ответила ему Яся, – если сделать вид, что потеряла паспорт, а потом пойти в разные загсы…
И сама же осеклась.
Разумеется, это полный бред. Но тем не менее… У кого-то есть мужчина мечты, а у нее – мужчины мечты, вот и все. Между прочим, раньше и добрачный секс считался свидетельством порока, а сейчас это в порядке вещей. Так что, возможно, она просто социально переразвита, и намного опережает современников. Почему она должна отказаться от кого-то из них только потому, что, видите ли, так принято?!
В конце концов, если восточные султаны держат целые гаремы, значит, это, вероятно, имеет какой-то смысл?!
Только вот в чем проблема: как бы убедить в своей продвинутости Андрейчика и Полонского?
Ярослава по праву считала себя человеком воспитанным, но никогда в жизни ей не пришло бы в голову записаться на урок этикета. Если бы не один из ее женихов, Михаил Марленович Полонский, и его ненормальные родители, которые, видимо, боялись, что если не сводить Ясю на урок, то она начнет есть салат оливье руками и шумно рыгать после каждой смены блюд.
В такси Полонский яркими красками расписывал преподавательницу – какая она очаровательная женщина, какой чудесный и тонкий человек, какой надежный и замечательный товарищ.
Ярослава даже подумала – а уж не было ли у них романа?
– А она красивая? – спросила она, ощутив что-то похожее на болезненный укол ревности.
– Ну-у-у… – замялся Михаил Марленович, – сама увидишь. У мужчин и женщин разные понятия о красоте.
– Хорошо, поставим вопрос так: ты считаешь ее красивой?
– Она милая, – упрямился Полонский, – миниатюрная такая, темненькая.
«Просто замечательно, – вздохнула Ярослава, – мало того, что его мамаша и так меня в достаточной степени унизила… Так теперь меня еще и ведут на урок к какой-то Кайли Миноуг, которая будет снисходительно учить меня пользоваться щипцами для омаров».