Свадьба – навсегда! (сборник)
Шрифт:
– И что, обошлось без… приключений? – решила все-таки уточнить Алиса.
Кот на ее коленях, похоже, пригрелся, заснул, забыв даже мурлыкать.
– Да, все путем было… А под вечер невеста моя, считай, уже официальная, меня опять домой привела – ужинать. Я ведь по столовкам прикармливался, а тут уж все закрыто было. И опять все вроде нормалек.
Алиска подняла брови: и в чем тогда фишка?
– Да, а вот ночью, когда в нашей общаге затихли все, даже самые шебутные, меня опять прихватило: едва я зенки продрал, а?! Хорошо, успел все-таки проснуться и до сортира доскакать… А то бы в койке казенной
– Не надо! – Алиска задрала подбородок, а котик недовольно завозился у нее на коленях. – Все понятно! Дальше!
– Да-а-альше? – сумрачно протянул дядя Вася. – До утра я еще пару раз ту дистанцию пробежал, пока все не отдал, что взял накануне. И опять на службу явился с интересной бледностью на физиономии.
– А любимой поведали о своих ночных подвигах? – по-деревенски прыснула в ладошку Алиска.
– Да нет, как же я дивчине скромной про такое! Но сам все думаю упорно: к чему бы это? Хотя причина, почему от нее женихи разбегались, уже понемногу вытанцовывается… И опять – на неделе с невестой гуляем, мороженое кушаем, прикидываем, как бы нам заявку на регистрацию подать, и все у нас сердечно и здорово – любому бы так.
– Ну и по логике вашего захватывающего повествования, наступил третий, решающий раунд… Так, да?
– Правильно ты все поняла. Мне впору у Ниночкиных родителей официально руки ее просить – куда ж дольше тянуть? Вроде все на мази. Никто не возражает… Пора бы решать конкретно. Ну и являюсь к ним в субботу, как пятак медный горю: мол, так и так, папа-мама уважаемые, примите как сына! Дочку вашу, мол, люблю и желаю взять в законные супруги, обещаю холить-лелеять, а вас почитать, как родных. Ну, они, понятно, раз так, мы дочке нашей не враги – бери и владей!
Алиска представила, как родители тети Нины вручают молодому дяде Васе невесту, запакованную в целлофан, как подарок. Алиса зафыркала, пытаясь сдержать смешок. Дядя Вася не понял, а просто тоже стал посмеиваться, заговорщицки подмигивая племяннице. Кот, понявший, что в такой обстановке толком не поспишь, соскочил с Алискиных коленей, глухо топнув лапами в дощатый пол веранды, напоказ, нарочито – а мне и без вас хорошо! – потянулся и пошел в дом.
– И чего дальше? – тоже потянулась Алиса, у которой от котовой пушистой тяжести чуть занемели ноги.
– Ну, ведь люди они неглупые – понимали, что к сватовству дело идет, запаслись. Папа шампанского открыл, теща моя будущая икорки черной с колбаской хорошей на стол выставила…
– Так, говорят, тогда ничего не было? – вставила Алиска, садясь поудобнее.
– Да ерунда! – махнул рукой дядя Вася. – Все было – просто не шиковали напоказ, как сейчас. Такого не было, это я соглашусь… Так вот, посидели мы так, о жизни поговорили, о свадьбе будущей, где гулять, кого пригласить… И замечаю я такое – сестричка Ниночкина, свояченица то есть моя грядущая, Тонька, вроде как глазки мне через стол строит. Зырк туда, зырк сюда… А сама-то – ну пигалица еще, хотя и не сказать, чтобы шибко юная. Просто мелковатая. Не ровня старшей сестричке была – худенькая да черненькая. Как неродные, а?
Алиса пожала плечами – бывает.
– Я-то в таком обалделом состоянии: как же, все складненько так выходит, тоже ей пару раз мигнул – почему нет? Не чужая уже вроде… А Ниночка возьми да и перехвати эти наши
– Ага, – откровенно покатилась со смеху Алиса, – побоялась, чтобы жених с голоду до свадьбы не помер, да?! Дочку с рук не сбыть побоялась?
– Ну, – добродушно улыбнулся дядя Вася, – может, и так. Тем более их же две у них было.
Перебор, можно сказать. Пока старшая не пристроена, младшую не отдают, поверие такое народное. И еще примета одна была, важная: если младшую поперед старшей замуж возьмут, старшая так никогда и не выйдет.
– Да? – удивилась Алиса. – Не слыхала такого.
– Да сейчас семьи-то маленькие. Чтоб две-три девчонки сразу – такого и нет сейчас.
– Ага, и примета не действует. И что салатики?
– О! – Дядя Вася поднял палец в третий раз. – С них-то я и понял, с угощений этих. Баночки заветные я в холодильник определил, что на общей кухне стоял. Вечно из-за него бабешки тамошние сварились, кто чего у кого позаимствовал невзначай, кто чего не на свою полку поставил, чья очередь мыть… Я-то не вникал, но отголоски слышал. А про угощение я только вечером вспомнил, когда с работы вернулся. Ниночка тогда во вторую смену работала, и мы с ней не встречались. Пошел я на кухоньку, весь в вожделении домашнего покушать, а баночек-то моих и нет! Тю-тю! Оприходовал кто-то!
– Фу, как некрасиво! – поморщилась Алиса. – Голодные уж такие, что ли?
– Ну, в общаге-то разный народ водился. И итээровцы молодые вроде меня, и семейные, кто квартиры от государства ждал, и мужики непутевые, которых жены за пьянку из дома повыгоняли. Все могло быть… Погоревал я чуть по тем деликатесам и отправился казенные пончики с соленым чаем кушать, как обычно, по-холостяцки.
– А что это за чай соленый? – недоуменно нахмурилась Алиса. – Эксклюзивная рецептура?
– Хе, уловка такая у столовских деятелей была – сольцы в чай подсыпать. Чай от этого темнел, и заварки меньше шло. Так на машины и дачи у торгашей потихоньку и набиралось.
– Да? – покачала головой Алиса. – Дела… Массу интересного от вас узнала, Василь Федорович, уважаемый… Так что салатики-то? Что за гад у своих-то крал? Нашли вы того подлеца?
– А он сам нашелся! – взликовал дядя Вася, чуть подпрыгнув. – Слухи-то по общежитию пешком ходили, толпами, наконец и до меня, ну, самое позднее к концу той же недели дошло, что в тот же вечер компания одна под водочку мои салатики и приспособила. Понятно, трезвые, может, и не стали бы, а у бухих своя мораль… Но вот уж Господь, говорят, шельму метит так метит… Эта компания накушалась-набузыкалась под завязку да в той же комнате, где гуляла, вся спать устроилась, кто где… Вот тут-то с ними и случилось!