Свадьба палочек
Шрифт:
– Вы ее что, заперли?
– Нет.
Мы переглянулись.
– Интересно. – Он снова толкнул дверь, но она не поддалась. Он стал негромко насвистывать песенку «Бич Бойз» «Помоги мне, Ронда», потом сунул руки в карманы и тотчас же их оттуда вынул. Он пнул дверь – и звук этого удара неестественно громко разнесся по всему дому. Потом он опять засвистел. – Интересно. Может, поэтому-то вы и не могли попасть в дом.
Вытащив из кармана кредитную карточку, он просунул ее в щель между дверью и рамой и потянул вверх. Изнутри раздался негромкий металлический щелчок.
– Всего-то и делов! Я помню, что
Сначала мы почувствовали запах, потом увидели дым. Немного дыма, но вполне достаточно, чтобы перепугать насмерть. Храбрец Маккейб, не раздумывая, вошел внутрь. Секундой позже раздался металлический скрежет, удар, а Маккейб растянулся на полу передо мной.
– Что за ё…
Кухонный пол был усеян обломками металла и осколками стекла. Некоторые цельные, другие разбитые или расколотые на мелкие фрагменты. Многие почернели от огня, некоторые еще дымились. Самый внушительный по размерам я сразу же узнала – серебристая крышка багажника с эмблемой «БМВ». Вокруг было немало металлических обломков того же цвета – фрагментов разбившейся машины Хью.
Маккейб поднялся на ноги. Руки у него кровоточили. Он ошеломленно посмотрел на меня.
– Что это за херня?
Я знала, в чем было дело. Слишком хорошо знала. Мне не следовало его сюда приглашать. Тот, кто здесь находился, тот, кто за все это отвечал, хотел, чтобы я была в доме одна. По неведению я нарушила правила. И теперь мы с беднягой Маккейбом должны расплатиться за мою ошибку.
Я повернулась, вышла из кухни и направилась к входной двери. Разумеется, она оказалась заперта. Я ухватилась за дверную ручку, но та не поворачивалась, не сдвинулась ни на дюйм, словно была намертво приварена к двери. Я понимала, насколько бесполезно искать иной выход из дома.
Я вернулась в кухню. Маккейб мыл руки над раковиной. Он это делал медленно и тщательно. Несмотря на происходящее, он, казалось, никуда не спешил. Я молчала – на мой взгляд, любые слова в данной ситуации звучали бы абсурдно.
Не оборачиваясь, он пробормотал:
– Оно снова здесь, да? Вот в чем все дело. – Сняв с крючка красное кухонное полотенце, он стал вытирать руки в ожидании моего ответа.
– Я даже не знаю, что это. Странные вещи здесь творятся с тех пор, как мы с Хью перебрались в этот дом.
– Поэтому Франсес и вызвала нас к себе? Скажите правду, Миранда.
– Да, но откуда вам обо всем известно? И в чем, наконец, дело?
– Франсес это называла суринамской жабой. Об этом вроде написал один поэт – Кольридж, да? Она меня заставила выучить наизусть: «Мои думы суетятся, как суринамская жаба с маленькими жабятами, спрыгивающими у нее со спины, боков, живота и растущими, пока она ползет». Когда я был молодым, оно пыталось меня убить, но Франсес спасла мне жизнь. Это случилось здесь, в доме. – Он уселся за стол. Медленно оглядел обломки на полу и поджал губы. – И вот опять – нате вам. Я думал, все давным-давно кончилось. Вернулась эта долбаная жаба. Я подошла к шкафу, нашла на одной из полок коробку с пластырем, протянула ее Маккейбу и села за стол напротив него.
– Можете мне про это рассказать?
– А как же иначе? Должен
Послышался громкий скрежещущий звук. Я от неожиданности подскочила на стуле и посмотрела в угол комнаты. Крышка багажника двигалась. Она медленно ползла по полу в нашу сторону. И остальные обломки тоже начали шевелиться. Комната наполнилась шумом этого жуткого медленного скрежетания – острые металлические и стеклянные кромки скребли пол. Позади крышки багажника на деревянном полу появилась глубокая светлая царапина.
Я потянулась через стол и провела пальцами по порезам на руках Маккейба. Они все еще кровоточили, и пальцы у меня окрасились красным. Я встала, подошла к ближайшему к нам куску металла и вытерла об него перепачканные пальцы. Звуки, движение – все мгновенно прекратилось. Наступила полная тишина.
Маккейб сунул ладони под мышки, как будто пытался их там спрятать.
– Что вы сделали? Почему все остановилось?
Я не могла ответить. Точно я не знала. « Я инстинктивно почувствовала, как можно остановить эти обломки, но откуда мне это было известно, я не представляла. Я лихорадочно задумалась.
Дом! Казалось, я прожила в этом доме всю жизнь. В нем было сколько-то комнат, которые я хорошо помнила – каждый угол, вид из каждого окна. И вдруг помещений в доме оказалось вдвое больше, и все они ломились от незнакомых вещей. Но это был мой дом. Всегда был моим домом – просто я прежде не знала об этих комнатах и их содержимом.
Маккейб не сводил с меня глаз. Он все еще держал ладони под мышками.
– Эй, вы тоже умеете проделывать кой-какие штуки, правда, Миранда? Откуда вы узнали, что им надо?
– Кровь их останавливает. Я… я просто вдруг поняла, что кровь должна их остановить.
– Да-а, ничего не скажешь. Но что теперь? Что теперь, черт побери?
Не дождавшись моего ответа, он вышел из кухни. Я стояла и слушала – он проделал в точности то же, что и я: подошел к входной двери и попытался ее открыть. Я слышала его шаги, грохотание двери, ругательства, когда она не пожелала открываться.
Вновь послышался звук шагов, но вместо того, чтобы вернуться в кухню, Маккейб стал подниматься наверх. Он что-то говорил, но слов я не разобрала. Я разглядывала обломки, лежащие на кухонном полу, и часть моего разума решила, что это забавно. Автомобильное кладбище Миранды. Приходите ко мне на кухню, здесь вы сможете отыскать бампер для своего «БМВ». А я угощу вас ленчем. Когда мир, минуту назад еще совершенно нормальный, сходит с ума, какая-то ваша часть перестает бояться.
Если Хью еще вчера был на заднем дворе, может, он и теперь где-то поблизости? Терять мне было нечего.
– Хью! Ты здесь? Молчание.
– Хью? Ты меня слышишь?
Дверь кухни распахнулась. Но это был Маккейб.
– Пошли со мной. Быстрее!
Я побрела за ним к выходу из кухни и дальше по лестнице.
– Вы кукол любите?
Вопрос показался мне настолько абсурдным, что я остановилась на ступенях.
– Что?
– Вы любите кукол? Я спросил, вы их любите? – В голосе его было такое нетерпение, как будто все зависело от моего ответа.