Свадьба с мертвецом

Боярова Мелина

— Забавная ты, «лисенок», — усмехнулся он.

— Да, ну? И что из-за этого меня нужно было похищать? У тебя, что «крыша поехала» ведёшь себя как сумасшедший! — ее словно прорвало, внутри была злость, и она пересилила животный страх. — Кто ты такой, а? Бог?

— Нет, — спокойно ответил он. — Вo-первых, тебя никто не похищал, сама сюда пришла. Во-вторых, однажды, я решил жить одним днём и по максимуму. Этого тебе не понять. Я знаю, что сейчас чувствуешь, сам через это прошел. Страх, неверие, агрессия, всё знакомо. Не бойся, я тебя не трону.

— Думаешь,

дурочку поймал? А ты задумался, каково моей маме? Они же с ума сойдет! — пленница махнула рукой, показывая тщетность попыток доказать ему что-нибудь. Быстро встала с кровати и пошла к двери.

Насмешливый голос Максима раздался cзади:

— «Лисенок», ты куда собралась?

— Домой, — лаконично ответила Настя, не вдаваясь в дискуссию.

— Да? Ты уверенна, что дойдёшь? — всё так же издеваясь, спросил он.

Развернувшись к нему лицом и смерив Максима презрительным взглядом, ответила:

— Можешь даже не сомневаться или ты думаешь удержать меня?

— Нет, не буду. А ты, что так пойдёшь? — окинув девушку ехидным взглядом, спросил он.

И только тогда она поняла, что стоит перед ним только в нижнем белье и чужой майке, которая доходила до середины бедра. Злость от того, что кто-то посмел дотрагиваться до ее тела и тем более раздевать, разгорелась новой силой.

— Ой! Надо же, какой у тебя сейчас взгляд, — продолжил веселиться «Робин Гуд». — Надо чаще тебя злить.

Настя стремглав помчалась к зеркалу с отбитой верхушкой проверить… «Нет. Действительно не тронул. Трусики в любимой позиции — левый край чуть выше на бедре, чем правый».

— Зачем же он меня привел сюда, если не для «этого?» — Пронеслось в голове девушки. — Он хотел просто моей ласки и душевной близости? В это трудно поверить, но факты! — внезапно через нее прошел разряд озарения. — Он влюблен! А я?

На Настю нахлынула волна нежности и благодарности к «обидчику». Ей стало все равно. Она согласна даже потерять то, что дано женщине от природы и что теряют раз в жизни — невинность. Это ее мужчина! Если судьбе угодно — они скоро поженятся. А впрочем, все равно. Настя была счастлива, зачем думать о завтра.

Девушка села к молодому человеку на колени, обняла за шею, легко поцеловала в губы, положила его руку себе на бедро.

Он ничего не понимает, в глазах лишь горит огонь желания. Но ее глаза говорят: «Потерпи милый, еще несколько мгновений и мы войдем в сказку, подожди чуть-чуть, дай мне попрощаться с миром детства, перед тем, как я стану совсем взрослой».

* * *

Настя вновь очнулась. Хотелось открыть глаза, но сдержалась. Сейчас руки любимого наверно еще горят от воспоминаний, как они сжимали ее податливое тело. Стоит только открыть глаза, как она увидит его, человека, с которого начнется отсчет дней нового счастья. Наконец, она решилась! Но напрасно надеялась что-то увидеть. Темнота. Где-то скрипнула дверь. Кромешная тьма. Показалось, что звук раздался откуда-то сверху. Что это может значить?

В голову лезла всякая

ерунда: «Меня что похитили? Что я помню последнее — извиняющаяся улыбка Максима и ощущение, что падаю, а он меня пытается поддержать?» — На душе стало муторно. — «Вот и доигралась. Он, наверное, дал мне понюхать какую-то гадость, а теперь держит в каком-то подвале, чтобы побаловаться и выбросить, как использованную игрушку!».

У девушки вдруг вырвалось вслух, как-будто кто-то мог здесь ее услышать:

— Максим, как ты мог, дура я, дура!

Голос глухо раздавался в каком-то маленьком помещении, и от безысходности, несчастная готова была залить этот подвал слезами. Ей ответило только какое-то царапанье. В душу закрался ужас перед возможной встречей с мышами, она их боялaсь сильнее смерти. Если это подвал, то это их вотчина. Свидания не избежать. И вдруг над самым ухом услышала мужской голос:

— От судьбы не убежишь.

У Насти душа ушла в пятки. Трусиха была еще та.

— Кто это, где вы?

В ответ — тишина. Девушка готова была провалиться сквозь землю, страх полностью овладел ее сознанием, не давая пошевелиться. Затем наступило оцепенение, cхватившая ее судорога немного отпустила. Настя решила встать. Бесполезно. Какая-то сила приковывала к месту. Она не могла даже пошевелиться. Крик отчаянья вырвался из легких, как вопль убиваемого хищником животного. Ей казалось, что это последние мгновения жизни.

— А вот орать не надо, хуже будет.

Крик завис вопросом на высшей ноте и превратился в хрип отчаянья.

— Вот раньше бы так, а то вопли, людям отдохнуть не даешь и с мыслями собраться.

Настя пребывала в шоке: «Это голос ее похитителя, Максима».

Он продолжал:

— Ты хоть знаешь, что произошло?

Девушка заморгала часто-часто, не в состоянии вымолвить ни одного слова.

— Ладно, попробуй пошевелиться.

Настя машинально попыталась сдвинуться, но безрезультатно. Полная скованность. Теперь только дошло, что она крепко связана.

Голос Максима раздавался откуда-то из-за спины, но очень близко.

— Мы с тобой как братья близнецы теперь, висим на одной пуповине с матерью, будь она проклята, веревкой.

Настя поняла, что связана с Максимом спиной к спине. Кисти рук были жестко скреплены чем-то вместе. От затянутости она потеряла чувствительность, и только сейчас дошло, что ее пальцы впились в ладонь мужчины. А ноги оказались привязаны к чему-то холодному. Может, металлическая балка?

— Извини, Максим, значит, не ты меня похитил, что же будем делать?

— Как не я, а кто же еще?

Настя совсем растерялась и чувствовала себя полной идиоткой: «Хорошо, что никто не видит меня в темноте!»

— Это ты меня похитила! — появилась еще одна версия Максима, — а потом нac похитили с тобой на пару. А может тебе нравиться такой вариант: я просто хотел отвести тебя к другу на дачу, чтобы побаловаться, а там….меня вместе с тобой взяли прямо из постели.

Девушка взвизгнула:

— Максим, что ты говоришь, опомнись, я девушка, как ты мог?