Свадьба
Шрифт:
– Я понимаю, миледи, – кивнул испанец. – И моя шпага всегда к Вашим услугам. Кроме того, я теперь обязан назвать Вам своё родовое имя, чтобы Вы знали, в чьи руки попали.
– А это имеет значение? – приподняла брови принцесса Уэльская.
Джим ответил, сделав галантный поклон:
– Решите сами. Диего Амарини, к Вашим услугам.
– Бог мой… Дон Диего… – прошептала наследница. – Вы живы?
Она повернула голову к валлийцу.
– Джером… Ты вернёшься к отцу и скажешь ему… Скажешь, что я сошла с ума, что влюбилась и бежала, что угодно скажешь, только пусть он не
– Что ты говоришь? – сверля девушку взглядом, прошипел Остин Вендер и приблизился к ней. – Влюбилась? В этого дона? А как же Джон?
– Джон? – подняла изумлённо брови принцесса.
– Да когда Вы успели сговориться только? – Джером обернулся к Токкинсу и сжал кулаки: – Когда ты успел соблазнить её, старый лис?! Я придушил бы тебя собственными руками, если бы от этого был толк.
– Джером! – окликнула друга Ирена.
– Когда ты уже успела влюбиться в него? Будь он хоть трижды доном! – тыча в грудь испанца пальцем, проорал валлиец. – Когда же я не доглядел за тобой? У вас уже всё было, да?
– Вообще-то, я думал, она тебя любит, – пожал плечами Токкинс, не понимая, что происходит.
Джером в изумлении посмотрел ему в глаза.
– Может, вы уже прекратите решать за меня оба? – прикрикнула Ирена.
Мужчины повернули головы к девушке.
– Хорошо. Раз всё случилось так, как случилось, я скажу вам, как есть. Только перебивать меня не надо! – грозно свела брови наследница. – Моя сестра против меня. Моя сестра хочет надеть корону Англии. Ради этого она подкупила Чёрного Джона, который сейчас ждёт приговора, и помочь ему я ничем не могу. Единственный способ остановить это безумие – исчезнуть. Тогда, возможно, его оправдают и станут искать кого-то ещё. Но и это не всё. Я полюбила человека, который ниже меня по происхождению, но жизни своей без него я не мыслю. И чтобы попытаться стать счастливой, нужно перестать быть принцессой. Быть может… он когда-нибудь поймёт это, и примет меня без короны… Но если нет, я не стану осуждать его. Джером, ты вернёшься к отцу. Говори ему, что хочешь, но он не должен искать меня. Джим… Или мне звать Вас испанским именем?
– Зовите так, как Вам привычнее, принцесса.
– Джим, Вы можете увезти меня до порта?
– До порта могу, а что дальше?
– Дальше у меня одна дорога: в Геную. Там наш наместник, там я скроюсь на некоторое время или… Быть может, навсегда… – Ирена отвернулась, спрятав взор. – Спрячусь от политики, интриг и собственного сердца, если мой любимый не поймёт моего порыва.
– Я отвезу Вас куда угодно, кроме Испании, – склонил голову Токкинс. – И обещаю Вам неприкосновенность, миледи.
– Нет, погоди, Ирен! – выступил вперёд Джером и схватил её за руки. – Ты не можешь вот так взять и уехать! Ты не можешь бросить всё, что связывает тебя с нами. Ты не можешь вот так бросить Джона Райта!
Во время речи валлийца атаман отошёл к иллюминатору, чтобы дать возможность принцессе и её другу объясниться.
– Почему ты второй раз говоришь мне о Джоне?
– Да потому что он любит тебя больше жизни! – выкрикнул Джером,
– Любит?.. – дрогнул голос девушки.
– Я не хочу прерывать Вас, господа, – подал голос Джим, – но Ваши рыцари, Ваше Высочество, несутся по берегу и скоро нас догонят.
Испанец обернулся и встретился с холодными глазами наследницы трона.
– Решайте уже с Джеем скорее, что кому сказать, и готовьтесь к пересадке на шхуну. Мы подходим к Лондону. У нас совсем нет времени, Ваше Высочество.
– Не тыкайте в меня титулом, дон Диего, – резко произнесла Ирена.
– А Вы в меня – моим, – в тон ей ответил Джим и, подойдя ближе, улыбнулся. – А мы с Вами стоим друг друга.
– Не рекомендую пытаться понять мою душу, милорд.
– Как созреете, сами откроетесь, миледи.
– Да прекратите Вы оба! – взревел Джером, во время разговора переводивший взгляд от принцессы к гранду. – Я словно меж двумя зеркалами стою! Хватит спеси! Не забывайте, что я-то не королевской крови, чёрт вас возьми!
Ирена подошла к стражу, ласково прикоснувшись к его руке, и покачала головой.
– Всё хорошо. Скоро ты сойдёшь на берег, а я стану свободна.
В этот миг Джим понял, что принцесса не отступит от решения, и… проснулся.
Холодный пот выступил на лице испанца.
Волны по-прежнему стучали о борт корабля, бригантина мерно покачивалась, повинуясь течению. Вынув носовой платок, Джим Токкинс, он же дон Диего, обтёр лицо и встал, чтобы выпить немного вина из початой бутылки. Промочив горло, испанец взглянул в иллюминатор.
Небо было усыпано звёздами, на севере сияла Полярная. «Как хорошо, что этого не случилось… – подумал Джим. – Что бы мы делали дальше? Генуя… Нет, не место тебе там. Твоё место в Англии, моя Фея. Там, где твоё сердце, где твой народ».
День двадцать второй, 11 марта
Принцесса скользнула между створками так бесшумно, что они даже не скрипнули. Герцог Бекингемский поднял голову и быстро поднялся, чтобы приветствовать августейшую гостью. На его красивом утончённом лице отразилось недоумение.
– Ваше Высочество?
– Я без официального визита у Вас, милорд, как Вы понимаете, – тихо произнесла наследница, подавая мужчине руку для поцелуя и слегка склонив голову.
– Рад служить Вам, миледи, даже если Вас привели ко мне отнюдь не политические дела.
Бекингемский провёл принцессу до кресла и усадил в него, а сам остался стоять рядом, с вопросом в глазах обратившись к её лицу. Девушка взмахнула ресницами и подняла на будущего преемника Дешторнака бирюзовый взор.
– Я хочу спросить Вас, милорд, об одной испанской семье. И только Вы сможете дать мне ответ, чем она примечательна. Никто, кроме Вас, не знает испанских грандов настолько хорошо, чтобы удовлетворить моё любопытство.