Свадьбы не будет. Ну и не надо!
Шрифт:
– Почему? – спросил Ромка. – Он вам не понравился? Он клевый.
– Ром, это не твое дело, – пробормотала Беата. Не очень вежливо, зато правда.
– А зря, – сказал ребенок. – Ну, узнает он, что я не ваш сын. Думаете, я ему нужен? Он про вас спрашивал, между прочим.
– И что? – вскинулась Беата.
– Ничего. Я ему рассказал, что живу вдвоем с мамой, что мама очень добрая и хорошая. Вы из-за меня не хотели, да?
– Нет, – сказала Беата. – Просто мне он не понравился.
– Жаль, – вздохнул Рома. – Играет он классно.
– Это «Порше», – ответила Беата, глядя в верхнее зеркало. – А почему ты думаешь, что она едет за нами?
– Да нет, я не думаю. А вообще-то и правда. Вот она за нами поворачивает. Уау!
Беата развернулась так резко, что Ромка чуть не свалился с кресла.
– Пристегнись, – сказала она сквозь зубы.
«Порше» сзади сделало такой же кульбит. Ребенок прав, они едут за ней. Кто там, в машине, – последователь Ленского, его толстый дядя или другие игроки в боулинг? Разница небольшая.
– Ушли! – радостно констатировал Роман. Ему очень понравился слалом по обледенелым улицам.
– Не ушли, а приехали, – мрачно отозвалась Беата. Они стояли в каком-то плохо освещенном дворе. С четырех сторон нависали тяжелые сталинские строения, а неприметная арка, в которую они нырнули, была, похоже, единственным входом и выходом во внешний мир. Если преследователи ее обнаружат, то убежище станет ловушкой.
– А почему они за нами гнались? – спросил Ромка.
На этот вопрос Беата не могла ответить. Еще труднее оказалось объяснить, почему она убегала. Просто так ей подсказывал внутренний голос: тебя ловят – спасайся.
У маленькой «Ауди» не было никаких шансов ускользнуть от мощного спринтера «Порше», но Беату спасло знание московских улиц. Видимо, за рулем «Порше» все-таки сидел иностранец, геттингенец Мишенька, решивший продолжить знакомство. Но это не имеет значения, даже он не должен знать, где она живет.
Беата набрала Таткин номер, но он был недоступен. Телефона Максима Андронова она не знала. Так же как телефона сыщика Сергея, с которым они когда-то разоблачили автомобильного киллера Борю Винни-Пуха. А он бы сейчас очень пригодился – Сергей, конечно, а не киллер.
Было уже совершенно темно и поздно, Ромке пора спать, дома лежит недоделанная работа, очередная подборка писем чокнутых интернетовских женихов и невест. И Беата впервые так остро пожалела, что нет в ее жизни мужчины, которого можно всегда, в любой момент позвать на помощь.
Выезжать из неприветливого двора она не решалась – ее красная машинка была слишком заметной, даже в темноте. Идти в разведку тоже опасно – неизвестный враг знает в лицо и ее, и Ромку. Если бы не мальчик, она бы не так дергалась – скорее всего, настойчивый ухажер давно отвалил, а у его дяди с компанией нет причин ее преследовать. Пока нет – они же не подозревают о ее знакомстве с Бесаме мучо.
Но сейчас она отвечала
– Давай позвоним твоим папе и маме, – предложила она, наконец. – Они приедут и заберут тебя.
– А вы?
– Со мной все будет в порядке.
– Нет, я вас не брошу.
Беата только вздохнула. Кому же все-таки позвонить? От знакомых мужиков из журналистской тусовки не будет никакого толку, Даниил в Японии, Иван Федорович умер... Игорь, редактор «Ажура»? Тоже мне, защитник. Татка, да включи же телефон!
Двор был пуст, даже окна светились тускло, нехотя, как будто жители здесь ложились спать с заходом солнца. Только из одного подъезда вышла женщина в бесформенной куртке и понесла объемистые тюки куда-то за угол, видимо, к помойке.
«Наверное, дворничиха, – подумала Беата. – Надо у нее спросить, нет ли здесь другого выезда».
Женщина вышла из-за угла и пошла, переваливаясь, не к своему подъезду, а к их машине. В тусклом свете дворовых фонарей ее объемистая фигура выглядела зловещей. А может, это и не женщина вовсе? Неприветливый двор, в таком запросто могут спросить, какого лешего вы здесь потеряли и зачем стоите под чужими окнами? А?
– Эй, вы тут какого лешего потеряли? Стоите уже два часа. Чего надо?
Беата опустила окно. Это было рискованно, но разговаривать через стекло неудобно и глупо. Впрочем, о чем разговаривать? Она не знала, что сказать, и прибегла к своему обычному оружию – улыбнулась в темноту.
– Мы тут просто остановились... У нас проблемы...
– Беатка, ты, что ли?
Беата выскочила из машины. Люда – бытовая химия из незабвенного магазина «Семеро козлят» ахнула и едва не задушила ее в медвежьих объятиях.
– Ты каким боком здесь, подруга? А я тебя так искала, так искала! Сереге этому, козлу, чуть глаза не выцарапала, что тебя уволил. Где ты теперь?
– Я здесь, – уклончиво ответила Беата. – А это твой дом?
– Ну, а чей еще? Да ты рассказывай! Слушай, ка-акая тачка! Неужто твоя? А что за пацан? Тоже твой?
– Мой... в общем. Потом объясню.
Беата решила Людке не врать. Подруга не простит, что в доверительных беседах о личном и главном от нее скрыли наличие взрослого ребенка. А она сейчас единственный человек, который может помочь.
– А, поняла. Ну, а что ты тут делаешь? Приехала к кому?
– Я...
– Слушай, пойдем к нам! Я такой пирог испекла! С морковкой! Ела когда-нибудь с морковкой?
Беата нерешительно оглянулась по сторонам. В конце концов, Ромка все равно от нее не отстанет, потребует объяснить, почему они убегают и прячутся.
– Садись в машину! – велела она Людмиле. – Сейчас все расскажу.
На Рому рассказ произвел впечатление.
– Так они бандиты? – спросил он в восторге. – Эти дядьки в боулинге?