Свадебная карусель
Шрифт:
Она действительно толкала его, боролась с ним, пыталась одной рукой разжать его пальцы, а другой дотянуться до своей одежды.
Джаред отпустил ее, провел рукой по волосам.
— Я не верю. Не могу поверить в это! — Он с болью посмотрел на Энни. — Какого черта ты собираешься делать?
— Одеться. — Она схватила шорты, надела их с максимальной скоростью и огляделась вокруг в поисках туфель. — Просто хочу одеться. И тебе лучше одеться. Чтобы убраться отсюда.
Но Джаред не двигался. Голый и обозленный,
— Не знаю, чего ты ожидал, — заявила она наконец. — Я думала, все было сказано совершенно ясно. Я говорила тебе еще в Сент-Луисе…
— Ты ничего не говорила в Сент-Луисе. Ты смотрела на меня как сфинкс.
— Потому что не желала говорить с тобой! Потому что боялась, как бы ты опять не начал настаивать. И была права!
— Что плохого в замужестве?
— Все!
Джаред округлил глаза.
— Вас не затруднит немного пояснить, мисс Д'Анджело? Возможно, вы прольете свет на этот вопрос.
— Да! Да, объясню, что плохого в браке с мужчиной, подобным тебе. Подобным моему отцу. С мужчиной, который думает, что женщина должна, как собачка, ходить за ним следом. Для которого его желания, его потребности — все, а желания женщины — ничто.
— И ты считаешь, что этого я хочу?
— Да, именно этого! Тебя полностью устраивала жизнь со мной, пока никто не оказывал на тебя давления, но, как только предложили роль этого проклятого Рейда Маккалоу, ты решил изменить правила игры!
— Я…
— Именно так поступал мой отец, пока я росла. Он нашел работу в Филадельфии — мы переехали в Филадельфию. Потом он нашел работу в Далласе — мы переехали в Даллас. Он нашел работу в Чикаго… Улавливаешь мысль? И куда бы он ни ехал, чем бы ни занимался — всюду тащил за собой мою покорную мать! Так вот, я совсем другой человек. И никто на белом свете не принудит меня! Никогда! Я актриса. И ни ты, ни кто-либо другой не остановит меня!
— Я никогда…
— И если бы даже я захотела — а я не хочу — быть твоей женой, то не вышла бы за человека, который продал себя!
Джаред медленно поднялся — весь обнаженная мощь и ярость. Он что-то хрипло произнес по-гэльски, и Энни никогда бы не перепутала эти слова со списком покупок.
— Продал себя?! — взревел он. — Какого черта ты хочешь сказать?
Энни подняла подбородок.
— Я сказала то, что сказала. Ты — самый талантливый актер, какого я только знала. У тебя невообразимый диапазон, невероятная сила. Ты мог заставить меня смеяться и плакать, мог даже заставить почувствовать голод. А ты растрачиваешь себя, играя этого тупого, смехотворного полицейского! Неважно, что у тебя не было другого контракта, ведь ты не умирал с голоду. Я могла бы поддержать тебя.
— Ты и поддерживала меня, — ответил Джаред. Он сгреб
— Мне не нужна поддержка!
— Неужели?
— Нет!
— А мне, значит, нужна?! — Его тон внезапно снизился. Но так слова обжигали еще больней. — Премного благодарен.
— Я не имела в виду…
— То, что ты имела в виду, кристально ясно. — Он надел рубашку через голову.
— Джаред! Ради Бога! Я хотела тебе самого лучшего! Я не хотела, чтобы ты соглашался на дешевку, — беспомощно добавила Энни, видя его гнев.
— Ну что ж, прости за предложение разделить все это со мной! Прости за неоправдавшиеся великие ожидания. Прости, что поступил так. Но я, черт возьми, не твой отец. И я никогда не думал, что ты будешь как твоя мать. По собственной глупости я думал, что мы не такие — ты и я. Я думал, ты любишь меня. — Он наклонился и достал свои ботинки из-под кровати.
— Джаред! — Она ошеломленно смотрела на него.
— Тем хуже для меня, — горько продолжил он. — Что ж, я уйду. Второй раз я оскорбил тебя своим предложением. Прости великодушно. Я никогда не понимал, что слишком назойлив.
— Джаред…
— Ты можешь преуспеть в искусстве. И не только в этом своем «театре присутствия». Ты еще сыграешь Джульетту, Офелию — лучшие женские роли. Но, честно говоря, сомневаюсь, чтобы ты была от этого счастлива. Вряд ли ты знаешь, что такое счастье. — Он всунул ноги в ботинки и направился к двери.
— Джаред!
Он распахнул дверь и оглянулся на пороге. Теперь в его глазах был лед.
— Что?
— Я… прости… я не хотела… заканчивать вот так.
Его брови вопросительно выгнулись.
— А как ты хотела закончить?
— Я… не хотела обижать тебя. Мне… не все равно. Действительно не все равно. Ты должен, обязан поверить мне!
— Обязан?
— Да! — страстно попросила она. — Просто я… я… — Она в отчаянии прикусила губу, зная, что поступает неправильно, но уже не могла остановиться. — Ничего не получилось бы, Джаред. Я была бы ужасной женой.
Джаред молча смотрел на нее. Наконец губы его тронула горькая усмешка. Он повернулся и, не произнеся больше ни слова, ушел из ее жизни.
Я права. Я знаю, что права.
Так почему же, о Боже, я так несчастна? Надо продолжать жить, выбросив Джареда Флинна из памяти.
Но, сколько она ни старалась, сколько ни убеждала себя, ничего не помогало.
Осталась еще неделя от отпуска, о котором она столько мечтала, и Энни решила провести это время как можно лучше. Раз она больше никуда не едет, надо осмотреть Нью-Йорк.