Свадебное ожерелье
Шрифт:
— Никто не мог предположить, что у него будет возможность удрать, — мягко заметил Бруно.
— А я говорил, что не нужно было шар использовать, — прошипел Эльвир.
Амалия зло на него глянула и нарочито мягким тоном спросила:
— Эльвир, ты хочешь занять мое место? Я с радостью тебе его уступлю.
Маг тут же смутился, как-то сник и попытался сползти под стол, только чтобы скрыться от елейного голоса женщины.
— Он не хотел тебя оскорбить, Ам, — вмешался Бруно. — Просто…
— Просто всем стоит знать свое место, Бруно! — прервала
— Да, Амалия, — согласился Бруно. — Советница у нас ты. Так что не обращай внимания на Эльвира. Он молод.
Амалия вздохнула и остановилась посреди комнаты, упершись взглядом в стену.
— Бруно, ты опять подмешал мне успокоительных трав? — тихо уточнила чародейка.
Маг смутился и только кивнул.
— А я-то думаю, что это от отвара так мятой разит, — хохотнула женщина. — Ты хитрый лис, Бруно!
И тут Макс понял, где он ее видел. Эти рыжие волосы, светлые глаза. Перед ним стояла легенда. Миф. Героиня сказок и небылиц.
Амалия Сорк.
Никогда в своей жизни Макс и представить бы не посмел, что однажды собственными глазами увидит знаменитую и невероятную Амалию Сорк — королеву магического мира, потрясающую женщину и героиню трех сотен мифов и легенд. В детстве ему так часто попадались книги с упоминанием ее имени, деяний или знаменитых фраз и пророческих речей, что принц небезосновательно считал эту чародейку популярнее самих волшебниц-основательниц.
Описывали ее по-разному. Кому-то она виделась мудрейшей, кому-то хитрейшей, кто-то рассказывал о ее великой жертвенности и покорности судьбе. Каждый автор любого из трактатов не обходился без одной-двух цитат Амалии, приписывая ей чохом все, что сказано было до нее или после. Многие заявляли, что женщина эта обладала такими способностями, что даже иные маги называли творимое ею чудом, выходящим за рамки возможного.
Когда Макс немного подрос, он стал сомневаться в том, была ли вообще такая фигура в истории, уж слишком много вокруг Амалии наворотили. А даже если и существовала волшебница с таким именем, то, может, прославилась она не речами и подвигами, а всего лишь отличным зельем от простуды.
Представшая перед ним женщина оказалась совсем не такой, какой ее описывали историки, и не похожей на многочисленные изображения на гобеленах. И уж тем более меньше всего походила Амалия на тот образ, что когда-то нарисовало воображение молодого человека.
Высоченная, на полголовы выше принца и вровень с высоким Эльвиром, мощная, крупная, громогласная, мускулистая, похожая на воина. Невероятно длинные густые многочисленные косы, обвивающие голову, закрученные в спирали на затылке и ниспадающие за спину. Лицо загорелое, лучистые светло-зеленые глаза под тяжелыми дугами бровей. Эти глаза были такими странными и необычными, что отвлекали от точеных линий носа, скул, губ и подбородка. Профиль — гордость семейства Сорк — портила только небольшая горбинка на носу, придавая облику чародейки что-то хищное и опасное.
Всего в Амалии Сорк было много:
Эльвир смотрел на чародейку неодобрительно и даже слегка негодующе. Но положение явно было не в его пользу — слишком низкий статус маг занимал. Воспитание не позволяло Эльвиру явно перечить советнице. Много всего здесь было. И разница в возрасте, очень явная, лет пятнадцать, и социальное положение обоих, но при этом маг пытался добиться звания главного в этой троице, по любому поводу споря с Амалией, воспринимая ее лишь как вздорную женщину, а не как ту, к замечаниям которой прислушивается сам император. Недовольство сложившейся ситуацией явно читалось у Эльвира на лице.
Бруно не обращал внимания на перебранку товарищей, только подсовывал поближе еду и питье.
— А я говорил… — начал было Эльвир.
— Ты много чего говорил, — в тон ему отозвалась Амалия, но со слабо скрываемой иронией. Отвар Бруно засел в ней основательно, и злиться на мага всерьез волшебница не могла.
— Теперь будем за ним еще десять лет гоняться, — как-то грустно вздохнул Эльвир, заедая отвар хлебом. — Опять здесь жить.
— Не нравится — тебя не держит никто! Можешь проваливать в столицу, — заявила Амалия пылко.
Даже Максу, видящему эту перебранку впервые, стало совершенно ясно, что ссорятся эти двое постоянно и часто — на одни и те же темы.
Последняя фраза оказалась настолько явной шпилькой, что засыпающая у принца под боком Нала открыла глаза и прислушалась к разговору, почувствовав момент, когда Эльвир пошел на попятную. Все стало ясно секундой позже. Маг начал юлить и извиваться, как головастик в мелкой луже, обходя тему своего возвращения в столицу.
— Что мне там делать, в столице-то?
— Девок молоденьких лапать, — хохотнула Амалия, но во взгляде чародейки мелькнула злость.
— Да зачем мне девки столичные? — повторил попытку Эльвир.
— Конечно, местные лучше! — перегнувшись через стол, сказала волшебница.
— Да мне девки!.. Не нужны, — обиделся Эльвир.
— То есть ты у нас не по девкам? — наигранно изумилась Амалия, спиной чувствуя, как охотничий капкан захлопывается, перешибая магу хребет.
— Выдумала тоже. Я вполне нормальный!
— Докажешь? — хищно улыбнулась чародейка.
— Тебе? Да… — буркнул Эльвир неприязненно, встал и вышел из комнаты, громко впечатав дверь в косяк.
В туже секунду на лице Амалии промелькнуло что-то неуловимо похожее на грусть.
— Ну и что ты с ним играешь? — спросил Бруно. — Опять он на несколько дней пропадет. Ищи его потом!
— Пусть мальчишка знает свое место, — хмыкнула Амалия. — А не учит старших.
— Он вполне взрослый маг. И не мальчик уже. А вот у тебя в голове!.. Седина вот-вот на висках пробьется, а туда же, в споры и перебранки.