Свадебное платье для Молли

Колтер Кара

Молли посматривала на него время от времени. Сначала он снял пиджак. Затем засучил рукава. На его лбу выступили капельки пота. Интересно, неужели осознание того, какая она на самом деле, заставило Молли чувствовать себя уязвимой, когда она подглядывала за Хьюстоном? Понять, что она слабая, а он сильный?

Хьюстон повернулся спиной, и Молли не смогла отвести глаз при виде этой неприкрытой силы и мощи. Девушка вспомнила, что должна сделать снимки для буклета, и это послужило достаточным оправданием, чтобы продолжить наблюдение

за работой Уитфорда.

Наверное, это было ошибкой. Он излучал мужественность и сексуальность, даже копая землю для клумб.

– Похоже, он милый мальчик, – сказала Мэри, заметив, куда направлен взор Молли. Потом прошептала: – Но, боюсь, немножко сноб.

Молли рассмеялась. О да, этого у него не отнять. По крайней мере, Хьюстон хотел, чтобы люди так думали. Считали его бездушным. Но где-то глубоко в его глазах Молли видела, что он действительно милый мальчик, не желающий жить особняком.

А может, она все напридумывала? Это в ее натуре. Она всегда пыталась разглядеть в людях хорошее. И не собиралась меняться только потому, что это часто приносило страдания.

Молли взяла лопату и стала копать рядом с Хьюстоном. Что покажет ему душу «Второго шанса» лучше, чем люди, работающие на общее благо? Дух братства и единодушия распускался в этом садике подобно зеленым побегам, стремящимся к свету.

«Все-таки романтические настроения – это слабость», – напомнила она себе, правда, не особо желая прислушиваться даже к внутреннему голосу. Почему бы просто не порадоваться моменту? Если бы только Хьюстон разделил эту радость. Судя по выражению лица, мыслями он был где-то далеко и совершенно не замечал прелестей весеннего дня.

Девушка решила сосредоточиться на работе: копнула лопатой землю и запрыгнула на нее двумя ногами, чтобы затолкать как можно глубже. Возможно, дальнейшее случилось, потому что за ней наблюдал Хьюстон… или из-за того, что обувь у нее была неподходящей. Но лопата не поддалась. Напротив, перекосилась, а Молли, потеряв равновесие, завалилась на Хьюстона. Тут же вокруг ее талии обвилась его рука. Другая легла на плечо. Головокружительный запах Хьюстона стал сильнее. Уитфорд держал ее чуть дольше, чем было необходимо, и Молли почувствовала соблазнительный и возбуждающий жар, между ними будто сверкнула молния. Когда он коснулся ее прошлым утром, ощущения Молли были такими же, но сам Хьюстон, казалось, остался равнодушным. Сегодня же что-то промелькнуло в его глазах, хотя и быстро исчезло. Уитфорд убрал от нее руки.

– Так вы только поранитесь, – с жалостью произнес Хьюстон. И тут же добавил, видимо, чтобы она не заподозрила его в проявлении слабости или способности сопереживать: – «Второй шанс» не может в данный момент выплачивать какие-либо компенсации за травмы на рабочем месте.

Девушка снова взялась за лопату и кинула ком земли на его ботинки.

– Эй! – вскрикнул Хьюстон.

– Простите, – неискренне извинилась она и швырнула

еще немного.

Он бросил на Молли испепеляющий взгляд.

– Надо внимательнее смотреть под ноги, – высокомерно произнесла Молли. – «Второй шанс» не может в данный момент тратить деньги на ваши новые ботинки.

Девушка, смеясь, продолжала копать, осознавая, что Хьюстон не спускает с нее глаз.

Плюх. Еще ком земли на его обувь.

– Может, уже прекратите это?

– Что именно? – невинно поинтересовалась Молли.

– Вам не нравятся мои ботинки?

– Нет, почему же, очень милые.

– Я знаю, как призвать вас к порядку, – прошептал Хьюстон.

Молли только рассмеялась. Этого она и хотела: понять, есть ли в нем хоть что-то игривое, осталось ли у него чувство юмора.

– Нет, не знаете.

И тут он помахал этим прямо перед ее лицом.

Червяком!

Молли отступила на шаг.

– Хьюстон, вовсе не смешно! – Хотя, черт побери, что-то забавное в этом было.

– Что не смешно? – переспросил Уитфорд. – Швырять грязь на обувь других людей?

– Ненавижу червяков. Фонд может выплатить компенсацию за истерику в рабочее время?

– А что, у вас может случиться истерика, если я, предположим, засуну этого милого червячка вам за шиворот?

И тут Молли поняла, что они флиртуют друг с другом, осторожно пробуя почву, присматриваясь, примеряясь.

– Нет, – ответила девушка, но Хьюстон, явно почувствовав, что она врет, только озорно улыбнулся.

И эта улыбка все изменила. Все. Из слишком делового и собранного человека он превратился в беззаботного пацана, вспотевшего и измазанного грязью. Настоящего и человечного.

– Если сказать вашей подружке, что вы сегодня держали червя в руке, она может никогда к вам больше не притронуться.

– У меня нет подружки.

Ага, еще одно уязвимое место. Молли вроде как закидывала удочку, но, в конце концов, черви для этого и существуют!

Хьюстон сделал еще один выпад с извивающимся червяком в руке. Он казался счастливым до чертиков, когда Молли завизжала. Но потом, словно его застали за каким-то неподобающим занятием, резко взял себя в руки, отшвырнул червя и снова вернулся к клумбе.

Молли застыла в нерешительности. Возможно, стоило последовать его примеру и покончить с забавами. Но его улыбка что-то в ней изменила. В ней взыграл кураж. Обреченно вздохнув, Молли сыпанула на его ботинки еще немного земли. А Хьюстон наклонился и снова взял в руки червяка.

– Я тебя предупреждал.

– Ага, только сначала меня поймай!

Девушка отшвырнула лопату и бросилась наутек.

Он кинулся за ней, держа червяка в руке. Молли взвизгнула и помчалась быстрей. В какой-то момент ей даже показалось, что ужасный червяк коснулся ее шеи, она пронзительно закричала и услышала громкий смех запыхавшегося Хьюстона.