Свадебное путешествие
Шрифт:
«Дофлиртилась к двадцати семи летам!» – подумал он.
Снисходительно-насмешливая улыбка скользнула по его губам и, поглаживая склоненную голову Меты, Никс ласково прошептал:
– Не волнуйся, Мета… Рассказывай, родная… что такое?.. Если бы и роман был… Разве я, милая, не люблю тебя…
– И тебе не стыдно, Никс?.. – с нежным
Никс продолжал гладить голову.
Внезапно освобождая свою голову, Мета прибавила:
– Что это у тебя за привычка гладить волосы, Никс?..
Никс извинился и просил:
– Так какая у тебя, Мета, тайна? Она очень страшная? – шутя прибавил Никс.
– Она меня мучила… Хотела раньше, но…
– Говори.
– Милый! Пензенского имения нет!
Никс в первую минуту, казалось, не понимал.
И прошептал подавленным голосом:
– Что?! Как?!
– И ничего у меня нет… Знай, Никс! И ты не разлюбишь своей Меты?.. Ведь нет?
И Мета хотела обвить шею Никса. Он отодвинулся.
Мета взглянула на него и… увидала совсем другое лицо.
Оно было бледное, злое и испуганное. Глаза горели резким блеском. Губы искривились. Он с нескрываемым презрением смотрел на Мету и нервно теребил бородку.
«И он только что говорил о любви?» – подумала Мета и замерла в ужасе, не спуская с Никса влюбленных глаз.
Несколько секунд царило молчание.
IV
Едва сдерживаясь, Никс проговорил:
– Что ж вы со мной сделали, Марья Александровна?.. Вы обманули меня?.. Вы предполагали, что одной любви достаточно?.. Чем же мы будем жить… Как вы предполагаете?..
– О Никс… Этот тон… Ты говорил, что любишь…
– Говорил… Но я не думал, что вы вместе с матерью так подведете меня… Понимаете ли? Положение мое отчаянное… Кругом в долгах… Векселя… И я обнадежил кредиторов… А теперь… Под поезд, что ли?
Мета зарыдала.
– Никс…
– Женился, надеясь избавиться от петли… Не первый, не последний. А вы мне нравились. Очень… И мне досадно, что у такой хорошенькой женщины нет средств. Поверьте, я был бы недурным мужем богатой жены. Это естественно. Но не скрою…
– Еще чего? – спросила подавленная Мета.
– Скажи вы, что у вас ничего нет…
– Не женились бы?
– Разумеется… Оттого-то вы и ваша maman поймали меня на пензенском имении. Влюбились в меня… Но… ведь это не помешало бы нам отлично любить друг друга без обряда венчания… если бы вы без предрассудков признали эту форму счастия. А я приискал бы девушку со средствами…
Мета возмущалась и негодовала. Ей хотелось сказать Никсу, что он нечестный человек.
Но она бросилась к нему и, целуя его, шептала:
– Я люблю тебя… Прости… прости… Люби меня, Никс.
В эту минуту постучали в двери и кондуктор сказал:
– Любань! Три минуты!
Никс велел кондуктору взять его вещи.
– Это что значит? – растерянно спросила по-французски Мета.
– Остаюсь в Любани – и в Петербург.
– А я…
– Как вам будет угодно. Или в Крым поезжайте… или в Москву и в тот же вечер домой, к maman… Отдельный вид пришлю к генеральше. Затем развод… Имею честь кланяться!
Никс почтительно снял шляпу и вышел.
– Infame! [8] – сказала Мета.
И бросилась в подушку и рыдала.
1902
8
Подлец (франц.)