Сватовство по ошибке

Миллер Надин

Тристан помолчал, обдумывая ответ.

– Мы победим его, если эти дураки в парламенте отдадут командование Веллингтону. Его талант полководца подвергают сомнению только у нас в Англии. А в Европе все убеждены, что только Веллингтон способен поставить на место этого зарвавшегося безумца. Но что бы ни ожидало в будущем лично меня, – проговорил он, разглядывая чаинки на дне чашки, словно пытался угадать по их узору свое будущее, – я пообещал Гарту, что, пока он будет ухаживать за своей богатой невестой, я буду находиться в Уинтерхэвене. Надо присмотреть за рабочими, которых Харкур нанял для ремонта старого

замка. По-моему, Гарт боится, что этот купец переделает Уинтерхэвен по своему вкусу. – Опершись локтями на стол, Тристан сжал ладонями раскалывающуюся от боли голову. – Такое положение дел меня вполне устраивает. В конце концов, неважно, где я буду находиться – в Вене или в Уинтерхэвене. Лишь бы Мэдди не попадалась мне на глаза.

По щекам Кэролайн струились слезы.

– Ох, Трис у меня просто сердце разрывается! Как мне жаль тебя! И Гарта! Если б я хоть чем-нибудь могла помочь вам…

– Можешь, Кэрри. Пообещай мне, что не выдашь ни единым словом того, что узнала о моих чувствах и о чувствах Мэдди, ни Гарту, ни леди Урсуле.

– Обещаю, – торжественно поклялась Кэролайн. – Гарту довольно собственных терзаний. Если он узнает, что его брак с Мэдди Харкур лишит счастья и тебя, боюсь, это убьет его. А мама просто не захочет поверить, что люди, которых она любит, не могут жить счастливо,

– Тогда, чтобы я смог покинуть Англию с чистой совестью, мне остается исполнить только одну задачу.

Кэролайн кивнула, и скорбь, отразившаяся на ее лице, сразу сделала ее старше и опытней.

– Явиться на свадьбу Гарта?

– Именно, моя мудрая сестричка. Я должен быть рядом с ним во время этого испытания, – устало подтвердил Тристан. – Отказать ему в этой поддержке я не вправе, учитывая, какую жертву он приносит ради благополучия дома Рэндов. Но, черт побери, как мне надоело ждать! Скорей бы он сделал ей предложение – и покончил с этим!

***

Сидя за обеденным столом, Мэдди вполуха прислушивалась к беседе, которую леди Урсула и граф вели со своими влиятельными друзьями, приглашенными в гости с тем, чтобы представить им дочь Харкура. Она почти не обращала внимания ни на элегантно сервированный стол, освещенный свечами в изящных канделябрах, ни на столь же элегантно разодетых гостей.

Она не находила себе места. Сначала Тристан отправился в Брюссель по какому-то поручению лорда Каслри, а теперь, как Мэдди выяснила всего за несколько минут до обеда, снова покинул Лондон. На сей раз ему вздумалось отправиться в Уинтерхэвен, наблюдать за ходом ремонтных работ.

Мэдди уже почти не сомневалась, что Тристан намеренно избегает ее. Но почему? Неужели он полагает, что клеймо его незаконнорожденности сможет запятнать и ее, если она покажется с ним в свете? Но неужели этот упрямый дурак не понимает, что ее не интересует никто, кроме него?!

Невеселые раздумья Мэдди прервал сидевший справа от нее пожилой виконт Хэлибертон, и несколько минут она была вынуждена поддерживать бессмысленную беседу с этим тучным стариком о разведении охотничьих собак. От одной мысли об этом излюбленном среди английских аристократов виде спорта у Мэдди кровь застывала в жилах.

Затем барон Фитцхью, прыщавый юнец, сидевший от нее по левую руку, принялся рассказывать последние новости о скандальной связи лорда

Байрона и леди Каролины Лэм. Ту же самую историю Мэдди слышала перед обедом от вдовствующей графини Уайльд, и во второй раз она показалась ей еще скучнее, чем в первый.

Nom de Dieu, эта нелепая затея отца ввести ее в высший свет раздражала ее с каждым днем все сильнее. Мэдди чувствовала, что у нее нет ничего общего с этими людьми. За три недели, проведенные в обществе графа Рэнда, она убедилась в этом окончательно.

Как прекрасно было бы созерцать великолепие собора святого Павла в компании Тристана! Жаль, что они покинули Париж так быстро, что не успели посетить Нотр-Дам…

Мэдди не сомневалась, что восхитительные барельефы Элгина пришлись бы Тристану по душе не меньше, чем ей, а граф только и был способен возмущаться “постыдной наготой”.

Мало того, в потрясающем книжном магазине Хэтчарда этот бедняга так заскучал, что просто-напросто уснул, прислонившись к одной из книжных полок.

И все-таки граф был ей симпатичен. Он обладал на редкость добрым сердцем и изо всех сил старался должным образом ввести свою подопечную в лондонский свет. Но… хорошенького понемножку! Мэдди полагала, что потратила на общение с графом достаточно времени. Она уже налюбовалась на представителей этого высшего света, а они – на нее. Мэдди понимала, что ее терпение вот-вот истощится. Пора, наконец, продемонстрировать отцу и леди Урсуле, что она никогда не сможет занять то общественное положение, которое они ей прочат.

Может быть, тогда они позволят ей заняться своими делами… и она, наконец, сможет убедить Тристана, что способна стать идеальной женой для мужчины, который стремятся сделать карьеру дипломата. Но как убедить этого упрямца, если она даже не может увидеться с ним?

***

– По-моему, вечер прошел великолепно, – объявила леди Урсула, когда трое представителей семейства Рэмсденов и Мэдди собрались в гостиной на первом этаже, проводив гостей. – Я горжусь вами, Мэдди, – добавила она, грациозно усаживаясь на резной стульчик. – Ваши манеры безупречны.

– Благодарю вас, миледи, – ответила Мэдди.

– Однако я заметила, что вы почти не прикоснулись к еде, – продолжала леди Урсула. – Боюсь, у вас пошаливают нервы, дорогая. Но я вас хорошо понимаю. Поддерживать беседу в таком изысканном обществе довольно тяжело,

– В самом, деле, миледи.

– И потом, полагаю, в доме вашего отца кухня куда менее экзотична.

– Да, блюда, которые подают здесь, достаточно отличаются от того, к чему я привыкла.

– Я попрошу помощника повара приготовить для вас что-нибудь попроще. Вам надо поесть, прежде чем вы уедете.

– Вы очень, добры, миледи. Но, поверьте, я доберусь до дома без малейших затруднений.

Наш повар наверняка еще не спит, а я так привыкла к его блюдам!

– Как пожелаете, дорогая.

Графиня чинно сложила руки на коленях и продолжала:

– Что касается планов на завтрашний день… Мой сын утверждает, что вы выразили желание посетить музей восковых фигур.

– Я всего лишь вскользь упомянула о такой возможности, – уточнила Мэдди, бросив взгляд на грустного, молчаливого графа, сидевшего у дальней стены гостиной рядом со столь же молчаливой и печальной сестрой.