Сведенборг, герметический философ
Шрифт:
Может ли рассмотрение нескольких текстов Священного Писания, где истина скрыта в букве, помочь нам глубже понять эту важную тему?
СЛОВО, которое было у Бога и было Бог, стало плотию и явилось человекам. СЛОВО говорило и говорило: Я и Отец – одно.
И СЛОВО молилось: «Освяти их истиною Твоею: СЛОВО Твое есть истина».
И СЛОВО молилось: «Да будут все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, – да уверует мир, что Ты послал Меня».
«И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино».
«Я в них, и Ты во Мне; да будут
«И сказало Слово: «Лучше для вас, чтобы Я пошел; ибо, если Я не пойду, Утешитель не придет к вам; а если пойду, то пошлю Его к вам».
«Когда же приидет Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне».
«Когда же приидет Он, Дух Истины, то наставит вас на всякую истину».
А святой Павел говорит: «Я сораспялся Христу; и уже не я живу, но живет во мне Христос».
От этих нескольких текстов я, с позволения читателя, перейду к алхимическому труду араба Алипили. «Я увещеваю тебя, кто бы ты ни был, кто желает погрузиться в сокровенные части природы, если то, что ты ищешь, ты не найдешь внутри себя, ты никогда не найдешь этого вне себя. Если ты не знаешь превосходства своего собственного дома, зачем ты ищешь и исследуешь превосходство других вещей? Вселенский шар мира не содержит столь великих тайн и превосходств, как маленький человек, выращенный Богом по своему образу и подобию. И тот, кто желает первенства среди изучающих природу, нигде не найдет большего или лучшего поля для изучения, чем он сам. Поэтому я последую примеру египтян и от всего сердца и на основе определенного истинного опыта, доказанного мной, поговорю с моим соседом словами египтян и громким голосом провозглашу: О ЧЕЛОВЕК, ПОЗНАЙ СЕБЯ; в тебе сокрыто сокровище сокровищ».
Что это за сокровище? Возможно, это знание СЛОВА; знание Господа; знание Бога; и его обладатель, возможно, сможет сказать вместе со Святым Павлом: «Мы уже никого не знаем по плоти; хотя мы и знали Христа по плоти, но уже не знаем Его».
Возможно, читателю будет полезно составить некоторое представление о том, как Сведенборг понимал выражение «Господь» как жизнь и как нечто единое, прочитав отрывок из алхимического трактата «De Manna Benedicto», а именно:
«Мое намерение, по определенным причинам, состоит в том, чтобы не слишком много болтать о сути, которая, тем не менее, является всего лишь одной вещью, и без того слишком ясно описанной; ни о приготовлении, которое является второй и величайшей тайной: Но я составил эти строки для блага того, кто создаст Камень [найдет Слово, ставшее плотью?], если он попадет в руки такого человека; ибо ему они покажут и изложат простыми словами, настолько понятными, насколько это возможно для моего пера, до самой буквы, такие магические и естественные способы его использования, о которых многие, имевшие его, никогда не знали и не слышали; и такие, которые, когда я увидел их, заставили мои колени дрожать, мое сердце дрожать, и я застыл в изумлении при виде их».
У меня есть много оснований полагать, что колени Сведенборга также дрожали, что его сердце трепетало и что он стоял в изумлении, когда он открыл, или думал, что открыл, в себе «тайну Господа», которая затем стала для него открытой тайной, названной им открытием своего внутреннего зрения.
Это дало ему, как я полагаю, то, что для него было миниатюрным представлением всех вещей, подчиненных одной идее, которую он называл Господом.
Было предпринято много попыток описать или выразить эту идею, но сама идея так и не была передана.
Один писатель сказал, что он содержит в себе идеи всех вещей, словно множество семян.
Другой сравнил ум, обладающий этой идеей, с самым изысканно отполированным углом алмаза, помещенным на свет,
Какую бы точку зрения ни принять по этому поводу, нет никаких оснований сомневаться в том, что у Сведенборга было, как ему казалось, ясное мнение по этому вопросу, как основополагающий принцип, из которого вытекали все его мысли, как река из фонтана, и пока эта идея не будет усвоена, судить о трудах Сведенборга будет нелегко.
Читатель не может быть слишком осторожен в том, чтобы отличать друг от друга вещи или вопросы, которые отличаются друг от друга. Одно дело определить или установить принцип человеческой мысли, его любовь, как сказал бы Сведенборг; совсем другой и совсем другой вопрос – определить ценность этого принципа. Сведенборг называл свой принцип, принцип, из которого он писал, открытием своего внутреннего зрения, и я должен настоять на том, чтобы его ученики в этом представили нам проблему, требующую решения, прежде чем его труды можно будет читать с умом; ибо кажется совершенно очевидным, что если мы принимаем его простое заявление по этому вопросу и не понимаем его, мы должны обязательно подчинить наш принцип жизни принципу другого человека; и затем мы должны определить на каком-то другом основании, почему мы принимаем заявления или откровения истины Сведенборга и отвергаем заявления или откровения других людей, например Якоба Бемена, которые претендовали на такой высокий авторитет, на какой мог претендовать Сведенборг; поскольку в этой области существует множество конкурентов, огромное количество людей жили, писали и умерли, веря в то, что они являются субъектами особого просвещения.
Теперь я покажу, откуда Сведенборг, по-видимому, черпал некоторые из своих доктрин, по-видимому, путем вывода из алхимических и герметических сочинений, заняв большую часть своего места выдержками, поскольку я хочу, чтобы читатель судил об этом сам.
Глава 3
Первая точка сходства, на которую я упомяну, между Сведенборгом и герметическими писателями, может помочь читателю составить некоторое представление о том, что шведский философ понимал под выражением Господь, уже, хотя и несовершенно, изученным. Я ссылаюсь на него с некоторой робостью, полностью осознавая деликатность вопросов, связанных с ним. Он касается того, что можно считать Тайной герметических писателей, и хотя я придерживаюсь мнения, что Сведенборг почерпнул свое учение о Господе, по крайней мере частично, у этих писателей, я чувствую себя склонным протестовать против предположения, что то, что алхимики или герметические философы считали своей Тайной, было открыто заявлено в какой-либо части сочинений Сведенборга. Я хочу выразить мнение, что Сведенборг не совсем точно постиг Тайну Алхимии, хотя, как я должен верить, он думал, что вступил во владение ею, и большая часть его философии покоится на этом предполагаемом владении. Я не сомневаюсь, что он частично заимствовал эту идею у герметических писателей, но я совершенно уверен, что он неправильно понял один момент в связи с этим, что и сбило его с пути в некоторых важных деталях. Я говорю это не в самонадеянном духе, как будто я знал Тайну герметической философии и имел возможность улучшить представления такого великого человека, как Сведенборг. Я допускаю, что очень скромный человек может заметить некоторые ошибки даже у очень великого человека.
Я не хочу показаться предполагающим, что знаю Герметическую Тайну, и не хочу, чтобы это было понято, под предлогом скромности, что я мог бы раскрыть эту тайну, если бы захотел. Я открыто заявляю, без притворства, что у меня есть некоторое представление о том, что лежит в основе Герметического Искусства, но я не чувствую себя вправе пытаться это утверждать. Если я прав в своем предположении об этом, искусство само позаботится о себе без помощи человека; и, более того, оно останется в мире, хотя все книги о нем будут уничтожены.