Свекровь для белоснежки

Калинина Дарья Александровна

– Да, именно такая машина у моего дяди! – пробормотал он.

– Понимаешь, почему я подумала именно про них? И приметы тех мужчин, которые были в лесу с сестрами, сходятся. Ты сам сказал, что это вылитые твои отец и дядя.

– Господи, я просто ушам своим не верю, – простонал Андроник. – Что происходит? Мои родственники – отец и дядя… Они преступники?

– Ну, не надо так категорично. Но что, если твои родственники настолько тебя любят, что решили… м-м-м… оградить тебя таким образом от влияния Тани?

– Похитив ее?

А заодно и мелкую забрали?

– Скажем так, Аня попала тут за компанию. Цель твоих дяди и отца была в том, чтобы изолировать Таню от тебя… Или тебя от нее… Просто на какое-то время, чтобы дать тебе возможность разобраться в своих чувствах.

Андроник присел на низенький заборчик, словно бы ноги его не держали. Хотя, вполне возможно, что и не держали. Не каждый день двух самых близких вам людей обвиняют в похищении вашей же невесты.

– Сегодня папа с дядей так себя вели… – наконец пробормотал Андроник через закрытые ладони. – Просто как две чокнутые старые истерички. Я… я уже не знаю, что и думать.

Подняв голову, спросил у Леси:

– Но… но зачем им это было нужно? Зачем им изолировать меня от Тани или Таню от меня?

– Возможно, они считали, что Таня плохо на тебя влияет. Издевается над тобой. Мучает тебя.

– Да ничего подобного! – горячо воскликнул Андроник.

Что и требовалось доказать! Андроник настолько увлечен Таней, что просто не хочет слышать ничего дурного в адрес своей любимой.

– Или просто Таня им не очень нравилась. Они надеялись, что она уедет в лагерь, и за это время ты ее забудешь, может, даже увлечешься другой.

– Я? Другой? – Андроник порывисто вскочил на ноги. – Нет! Никогда! Для меня существует только она… Таня!

– Ну вот, а твои родственники думали иначе.

– Они должны бы меня знать!

– Тем не менее они понимали, что на целую лагерную смену Таня устранена. Вероятно, строили планы, как окончательно отвратить тебя от этой девочки. И вдруг такой удар по всем их планам! Выясняется, что ты собираешься ездить к Тане, встречаться с ней там, даже проводить еще больше времени, чем в городе.

– Ну да. В городе-то за Таней мама всегда присматривала. А в лагере для нее была настоящая свобода.

– Вот видишь! А твоих отца и дядю такой поворот дела мог и не устроить. Ты им раньше говорил, что собираешься к Тане в лагерь часто ездить?

– Нет. Я и сам до этого только недавно додумался. Ну, когда Таня намекнула мне, что в лагере нет таких строгостей, как дома.

– И сказал отцу и дяде?

– Отцу сказал. Ну а он дяде, наверное, передал.

– И как отец воспринял твои слова?

– Ну как… Он всегда к Тане с большой симпатией относился. Подарки ей от себя постоянно передавал. Я даже удивлялся.

– Удивлялся?

– Задаривать кого-либо подарками – это вообще-то не в привычках моего папы. Не скажу, что он скуп, но все-таки

довольно прижимист.

– В самом деле?

– Все вокруг именно так и говорят, – кивнул головой Андроник. – Да и сам папа утверждает, что отлично умеет считать деньги и лишнего никогда не передаст. А Тане он дарил довольно дорогие вещи. Ну, в сравнении с другим товаром. Не золото или бриллианты, такое у папы в магазине и не продается. Но все-таки он выбирал из довольно дорогих и хороших вещей.

Леся до сегодняшнего дня тоже как-то не задумывалась, до чего же это странно, что отец Андроника выбирал подарки Тане из тех вещей, которые он мог бы выгодно продать у себя в магазине. И за шелковый шарфик, и за старинную, вышитую явно вручную шаль, и, конечно, за брошку с жемчугом отец Андроника мог получить неплохой барыш. Почему же он этого не сделал? Почему предпочел подарить девушке сына эти вещи? Только ли потому, что его просил об этом сын? Или было что-то еще?

Леся решила больше не церемониться с Андроником и сказала:

– В общем, я считаю, что твой отец и дядя могут быть причастны к исчезновению сестер. И я хочу проследить за ними.

– Проследить? А как проследить?

– Если похищение сестер – это дело рук твоих отца и дяди, то вряд ли они собирались всерьез причинить девочкам зло.

– Папа и дядя – милейшие люди. Они оба очень добры. Помню, я еще маленьким притащил в дом бездомного котенка. А у папы и у дяди Андре оказалась жуткая аллергия на кошачью шерсть. Они все покрылись пятнами, чихали без конца и глаза у них слезились, но ни один так и не решился выгнать котенка на улицу. Потом я сам нашел котенку другую семью, а то отец с дядей сами бы вконец измучились, но котенка бы не выгнали.

– Ты это к чему сейчас рассказываешь?

– И конечно, ни папа, ни дядя никогда бы не стали обижать ни Таню, ни Аню.

– Я рада это слышать. Раз так, значит, сестры живы, просто их держат в каком-то безопасном и укромном месте. Я даже думаю, их регулярно кормят и проведывают. Ты знаешь, где у твоих родственников может быть такое место?

– Нет. Хотя…

– Ну?

– У дяди был знакомый… Даже не знакомый, а так… просто он рядом с нами в квартире жил.

– Сосед? И что с ним?

– Он умер. Федор Петрович старенький уже совсем был, родственников близких не имел. Квартиру он завещал государству, но была у него еще дачка… Даже не дачка, а так, домик в лесу. Ничего себе домик, но без всяких документов. Кажется, брат Федора Петровича построил в лесу сам этот домик, жил там отшельником, пока не помер. Ну, брат-то помер, а домик остался. Федор Петрович иногда летом туда ездил. А как умер, нам разрешили там жить, если захотим. И несколько раз мы с дядей и отцом туда и впрямь ездили. Там красиво, природа, река… Место уединенное, но при этом недалеко от города.