Сверхъестественное. Обряд посвящения. Свежее мясо. Врезано в плоть
Шрифт:
– Откуда ты знаешь? – удивилась Сумико.
– Ну, ты… э-э… довольно часто его упоминаешь.
Сумико, окончательно расстроившись, подперла подбородок ладонями:
– Чудесно. Я надоела собственной матери.
– Я рада всему, что тебя занимает, – ободряюще сказала мама.
– Все мамы так говорят, да?
– Но это не значит, что это неправда, – улыбнулась мама.
– Это не значит, что он не козел, разбивший мой монитор, – добавила Сумико.
– Да, неуместный поступок.
– Он ведет себя… ну, не знаю… странно в последнее время, – призналась Сумико. – Жаловался на головные боли. И я знаю, что у него неприятности в школе.
– Неприятности?
Голос
– Отметки, – пояснила Сумико. – Он с трудом справляется с учебой. Я пыталась помочь, но… Что мне делать?
– А что ты хочешь сделать?
– Не знаю, – ответила Сумико. – Я сказала ему, что все кончено… между нами.
– Так и есть?
– Не знаю. Но я по-прежнему на него злюсь.
– Может, утро вечера мудренее?
– Наверное.
– Похоже, с блогом пока покончено, – заметила мама.
– Вряд ли. – Сумико наконец-то улыбнулась. – Но мне потребуется твоя помощь с чудовищем в шкафу.
– Чудовищем?
– Зверем. – Сумико поднялась и распахнула дверцы шкафа.
Под вешалками с одеждой, в углу, приютился старенький ЭЛТ-монитор.
– Сумико, – проговорила мама. – Он размером с посудомоечную машину.
– И, наверное, тяжелее, – согласилась Сумико. – Если Райан вернется, я смогу уронить эту штуковину из окна ему на голову.
– Сумико!
– Я просто шучу, мама.
Вместе они водрузили монитор на письменный стол, и Сумико подключила его.
– Ну вот, мы снова в деле. – Она отряхнула руки от пыли.
– Слышала про больницы? – спросила мама.
– Нет. Выкладывай!
Мама рассказала ей о смертельно опасном вирусе гриппа, зверствующем в Лорел-Хилле, и об эпидемии инфекций, вызванных метициллин-резистентным золотистым стафилококком, которая поразила два десятка детей.
– Ого, – ошеломленно проговорила Сумико. – То, что надо для блога, мам. Спасибо!
– Я думала, твой блог про школьные дела.
– Это в прошлом, мама. В этом городе происходит что-то крупное и нехорошее. Я думала, что сегодняшняя весть о взрывчатке тоже сюда вписывается, но тревога оказалась ложной.
– Сумико, может, будет лучше и безопаснее, если ты сосредоточишься на школьной жизни? – предложила мама.
– Мам, я должна всем про это рассказать. – Сумико уже открыла нужный сайт и набирала пост. – Кто-то должен остановить это. Люди должны знать, что происходит.
– Этим занимаются вечерние новости, дорогая.
– Никто больше не смотрит новости по телевизору, мама. Теперь работает блогосфера. Мгновенный доступ к любой информации. Знаешь фамилии?
– Потерпевших? Нет, но некоторые из других происшествий…
– Ну и ладно, – перебила Сумико. – Сделаю несколько звонков. Я знаю кое-кого, кто знает пострадавших.
– Что ж, я рада, что тебе лучше. – Мама попятилась из комнаты.
Сумико вытеснила злость на Райана и поместила ее за воображаемой стеной, отгородившись от нежелательных последствий их ссоры. Пока ее занимал блог, она могла делать вид, что проблемы не существует. Позже, ночью, в темноте, стена рухнет, и ей придется разобраться в чувствах и решить, хочет ли она продолжать отношения с Райаном или действительно была серьезна насчет того, что ляпнула в приступе гнева. А если Райан пожелает порвать с ней, придется столкнуться еще и с этим.
Опубликовав новый пост, Сумико взяла сотовый и молниеносно набила два десятка коротких сообщений – некоторые рассылкой, некоторые конкретным людям. За прошедшие годы она собрала целую
– Да что ж это, черт возьми, – пробормотала Джули Парелли, глядя, как ее тщательно промаркированные и проштампованные брошюры рассыпаются по тротуару бумажной лавиной. На трех, по меньшей мере, пачках лопнули резинки.
«Да неужели?»
Вздохнув, Джули опустила коробки на асфальт, чтобы запереть йога-студию. В самую последнюю очередь она хотела забыть закрыть дверь и наутро обнаружить зал перевернутым вверх дном. Спрятав ключи в карман куртки, она опустилась на колени и принялась подтягивать к себе самые дальние брошюры, чтобы уложить их в стопки и затолкать обратно в коробку. Джули полтора часа наклеивала марки на брошюры, чтобы по пути домой зайти на почту и оставить их в ящике у вестибюля. Эти брошюры разойдутся завтра первым делом и, как надеялась Джули, подстегнут дела ее нового предприятия. Как говаривал отец, закинь побольше удочек, и на них кто-нибудь да клюнет. Кроме того, учитывая текущую капитализацию, она могла позволить себе лишь небольшую рекламу в местной бесплатной газете, содержащую не больше информации, чем на визитке. На сложенной втрое брошюре Джули смогла перечислить все занятия и услуги плюс свой опыт.
На ее протянутые руки неожиданно упала тень.
– Простите, юная леди, – проговорил мужчина низким голосом. – Похоже, вам бы не помешала помощь.
Джули запрокинула голову… и еще выше: парень был высокий, то есть не просто высокий, а ростом с центрового НБА [22] . Из-за круглой шляпы и трости выглядел он очень официально. Определенно, не тот образ, который возникает в мыслях при словах «грабитель» или «насильник». Однако Джули была очень и очень независима («Упряма», как называла это мама).
22
НБА – Национальная баскетбольная ассоциация; мужская профессиональная баскетбольная лига Северной Америки. Центровой – самый высокий игрок в баскетбольной команде, играющий под кольцом.
– Нет, спасибо, – вежливо улыбнулась она. – Все под контролем.
– Чепуха, – пророкотал он баритоном, которому позавидовал бы Барри Уайт [23] . – Что я буду за джентльмен такой, если просто пройду мимо и позволю юной леди ползать по тротуару.
«Джентльмен, который прислушивается к желаниям леди», – подумала Джули, а вслух проговорила:
– Ничего страшного, просто пара выпавших брошюр.
Не успела она договорить, как мужчина уже опустился на колено и принялся подбирать брошюры свободной рукой. Джули мысленно вздохнула, пряча упрямство поглубже. Тем не менее она возобновила работу с удвоенным усердием, чтобы закончить поскорее и отправиться на почту.
23
Барри Уайт – американский певец в стиле ритм-энд-блюз, известный своим красивым низким баритоном.