Сверхъестественный дневник сумеречного Хогвартса 2. Перезагрузка
Шрифт:
Стефан оскорблено повернул голову в сторону ненавистной девочки и, в очередной раз звонко высморкавшись, проорал:
– Долгопупс!
– Я! – еще громче рявкнул Невилл, перекрикивая пение обожаемого генералиссимуса.
– За борт эту сучку!
Невилл замешкался, хлопая глазенками, явно не понимая, что от него хотят.
– СЕРЖАНТ ДОЛГОПУПС! – прорычал Деймон, спугнув своим голосом няшек. – СКИНУТЬ ЗА БОРТ ЭТУ СУЧКУ, ЕТИТЬ ЕЕ ВЛЕВО КОРОМЫСЛОМ!
– ЕСТЬ СКИНУТЬ ЗА БОРТ ЭТУ СУЧКУ, ЕТИТЬ ЕЕ ВЛЕВО КОРОМЫСЛОМ! – кровожадно рявкнул Невилл.
Ошалелый
– Снято! – наконец-то заключил Эдвард. – Все молодцы. Клаус…ты просто божество.
Клаус раскраснелся и поклонился, а после, под звучные аплодисменты удалился в свои покои, смывать тональный крем со щетины.
– Итак, господа, – важно произнес Деймон, рядом с которым тут же замельтешили Гарри и Драко, протягивая капитану «Пикачу» махровый халат и чашку чая. – Чует мое сердце, что до Дурмстранга осталось немного. У кого есть идеи по захвату замка?
Воцарилась тишина.
– Как я и думал, мы не стратеги, – покачал головой капитан броненосца. – Сержант Долгопупс!
– Я!
– Немедленно выдать мне гениальный план по захвату Дурмстранга!
– ЕСТЬ НЕМЕДЛЕННО ВЫДАТЬ ВАМ ГЕНИАЛЬНЫЙ ПЛАН ПО ЗАХВАТУ ДУРМСТРАНГА! – кровожадно рявкнул Невилл и тут же исполнил приказ. – Можно на них напасть!
– Да он чертов гений! – восхитился Дин Винчестер. – Как же мы не догадались? Долгопупс, ты просто космос.
Невилл покраснел, как кипящий борщ. Деймон послал своему любимчику гордый взгляд и, резко повернувшись к бескрайней глади воды, сцепил руки за спиной и прищурил глаза.
Постояв так минут сорок, Деймон наконец произнес:
– Так, когда обед?
– ОБЕД! – прорычал Невилл, со всей дури лупя по ведру половником. – ОБЕД! ТОВАРИЩ САЛЬВАТОРЕ ДАЛ ДОБРО НА ЧРЕВОУГОДИЕ!
– Что я дал? – не понял Деймон, на всякий случай строго нахмурив брови.
– Он имел в виду, что ты захотел жрать, – перевел Стефан, глядя за борт. – Деймон, может уже достанем из воды эту противную девку?
– А она еще не утонула? – искренне удивился Деймон.
– Нет, барахтается еще.
– Ага, я понял. РЯДОВОЙ КЕФИРЧИК!
Драко подбежал к любимому учителю со скоростью молодого гепарда, которого заставили выпить канистру дизельного топлива.
– Бросить в Грейнджер якорь!
– Есть бросить в Грейнджер якорь! – весело крикнул Драко.
– А это не слишком, голубчик? – встрял в беседу Люцифер, до этого кормивший чаек перловой кашей.
– Согласен, – кивнул Деймон. – Некого будет забрасывать на минные поля. Кефирчик, выловить ее из воды!
– Зайчики, пойдемте мыть руки, – прощебетал Люцифер, подгоняя няшек. – Да, мои хорошие, вы очень красивые снежинки вырезали из бумаги. Давайте-давайте, покушаем и будем жарить на костре зефирки!
– УРА, ЗЕФИРКИ! – прогудели няшки и ломанулись в ванную.
Сэм Винчестер и несколько матросов уже гремели посудой, сервируя длинный стол, Гарри Поттеру доверили помешивать кисель,
Эдвард, переодевшись в розовый пеньюар и пушистые тапки, поправил бигудюшки на голове и быстро направился к столу.
– Мистер Сальваторе, мистер Винчестер, – почтительно кивнул режиссер военруку и трудовику, протягивая им какие-то бумаги. – Снимаем вас в четверг, выучите, пожалуйста, к тому времени вот эти песни.
– Понял, – кивнул Дин. – А что я буду исполнять? «От чего так в России березы шумят» или «Ты неси меня река»?
– Там посмотрим, – сказал Эдвард, растирая на руках автозагар.
– Все жрать! – рявкнул Сэм, долбанув брата половником по затылку. – Не дай Бог кто гречку не доест. У меня каждая крупинка на счету.
– Опять гречка, да он издевается…
– ЗА БОРТ ЕЕ! – рявкнул Сэм, самолично толкнув Гермиону в холодную воду, которая таила свои загадки.
====== Глава 9. ======
Ночь всегда была самым любимым временем Эдварда Каллена. Во-первых, ночью Сэм Винчестер спал в каюте совершенно один. В трусах. А по понедельникам без трусов. Тусклый свет ночника освещал мускулистые изгибы его тела, скрытого днем под костюмом пирата, а рельефный пресс, пахнущий борщом, заставлял мысли путаться в голове, искажая жестокие жизненные реалии на манер немецкого порнофильма. Только под покровом ночи Эдвард мог дать волю своим действиям, мог открыть все дебри своей личины, которую днем прятал за непринужденной скромной маской. Каждую ночь Эдвард был свободен от совести, морали и осуждений и беззастенчиво пользовался беспомощностью спящего Винчестера, чье апполоноподобное тело было спрятано лишь тонкой простыней, совершая свои грязные грехи.
Ночью Эдвард обычно тырил гречку, оставленную без присмотра.
Во-вторых, ночью на режиссера накатывала волна вдохновения,
В-третьих, никто не запрещал ему ходить с бигудюшками на голове и с огурчиками на лице. Но сегодня у Эдварда не получилось ничего из вышеописанного. На дверях кухни висел амбарный замок, который никак не взломать шпилькой, сценарий не писался даже после полулитра выбулькованного мартини, бигудюшки закатились под комод, а огурчики не хотели липнуть на бледное лицо метросексуального вампира.
Обиженно запахнув пеньюарчик, Эдвард лихо откинул назад свои буйные кудри, прихватил бутылочку мартини со стола и, тихонько шаркая тапочками, прокрался на палубу, подышать свежим воздухом, посмотреть как волны бьются о корабль, допить свое бабское пойло и погоревать о своей нелегкой судьбе.
Ночь выдалась довольно прохладной и Эдвард поежился, попеняв себя за то, что пеньюар никак не согревал его тщательно проэпилированные ноги. Сердце вампира дрогнуло, когда в поле зрения возник верный сержант Долгопупс, распластавшийся прямо на палубе, в одних плавках. И лишь задорный храп убеждал в том, что Невилл жив и просто спит.