Сверхновые религиозные звезды
Шрифт:
– Венди, а можно я?
– вмешался Маркони, - Я работал в полиции. Знаю, что к чему.
– Или я, - добавил Гиборн, - Я учился биться на палках по системе айкидо.
– Вы офигели все?
– тоскливо спросила она, - Я обещала Слайду, что все будет без эксцессов. А вы выпендриваетесь.
– А что-о тако-ого? – протянул Пруст.
– Ты вообще заткнись, у тебя еще шмаль из мозгов не выветрилась.
Тем временем, на вызов ответили, и на площади началась схватка. Она продолжалась минуты три. Несколько раз бойцы доставали один другого, но вскользь,
– Видишь, Венди, - сказал Маркони, - Это просто спорт. Как футбол.
– На футболе можно огрести посерьезнее, чем здесь, - поддержал Лумис, - а хоккей вообще чума. Я играл в хоккей, и угодил на две недели в госпиталь.
– Нас здесь не поймут, если мы не выступим, - добавил Гиборн, - Скажут, что мы не уважаем короля Тумери и его одиннадцатого сына, а это дипломатический скандал.
– Не дави на меня! – рявкнула Уайтби.
– Я не давлю, я чисто в смысле теории африканской дипломатии.
Сержант чувствительно ткнула его кулаком в бок.
– Слушай ты, профессор, учить дипломатии будешь свою жену, понял?
– Понял мэм. Уже молчу. Тихо переживаю позор своей страны, которая, изобрела резиновые дубинки, а теперь не может выставить ни одного…
– Заткнись! – перебила она.
– Венди, ну один-то раз можно, а? – мягко спросил Маркони, - Вот смотри: было уже четыре боя, и все проигравшие ушли на своих ногах. Никого не выносили.
– Ну… - Уайтби вздохнула, - Только один раз.
– Я учился айкидо, - напомнил Гиборн.
– Кидайте монетку, парни, - твердо сказала она, - Я разрешаю один раз, и точка.
Послышалось азартное сопенье, потом звон монетки…
– Блин! – разочаровано произнес Гиборн.
– Гейм мой! – объявил Маркони, и глянул на площадь, где приплясывал очередной соискатель, атлет ростом метра под два.
– Только не это, Карл! – воскликнула сержант.
– Да, - нехотя согласился Маркони, - У него руки на полфута длиннее моих.
На вызов ответил субъект несколько меньшего роста, но мощный, как горилла. Бой продолжался минут семь, потом атлет свалился от молодецкого удара по шее. Его противник помог ему встать, и они, обнявшись, ушли под аплодисменты зрителей.
– Кажется, это вообще приятели, - заметил Лумис.
– Не исключено, - согласился Риттер, а затем перевел взгляд на следующего бойца, вышедшего на поле, - …Знаешь, Карл, с этим парнем я бы на твоем месте тоже не связывался. Вид у него какой-то зверский.
– На людоеда похож, - флегматично добавил Данович, - Чисто, Шрек, только цвет не зеленый, а черный. А так – одно лицо.
– Фигня! – отрезал Маркони, - Зверский вид это для понта. Ну, я пошел, Венди?
– Ладно… - вздохнула сержант.
Появление американца на поле вызвало взрыв ажиотажа среди зрителей. Его быстро переодели во что-то наподобие набедренной повязки со щитком впереди, и вручили дубинку, которой он помахал в воздухе на пробу и, кажется,
– Только бы обошлось, - прошептала Уайтби, подняв глаза к небу.
– Все будет ОК, - утешил ее Бриггс, - Карл работал в полиции Детройта, Мичиган, а каждому известно, что круче нигде не бывает.
Маркони и его оппонент начали мягко двигаться по кругу, выбирая момент для атаки. Дубинки в руках слегка подрагивали, как змеи, готовящиеся метнуться и ужалить… Первый выпад сделал американец. Африканский боец легко уклонился и сразу нанес ответный удар… И тоже безрезультатно. Кружение продолжилось. Публика как-то подозрительно притихла… Маркони внезапно перебросил дубинку из правой руки в левую, и стремительно ударил противника в лицо. Кажется, только феноменальная реакция спасла того от нокаута, но дубинка, все же, скользнула по щеке, оставив красноватый след: на поверхности кожи выступили капельки крови…
Над толпой зрителей пронесся удивленно-восторженный вздох. Африканский боец атаковал, промахнулся, успел уклониться от ответного удара, но, кажется, немного потерял равновесие… Маркони метнулся в атаку, чтобы не упустить момент, и тут… дубинка в руке его противника описала дугу с такой скоростью, что, кажется, на мгновение размазалась по воздуху, как вращающийся пропеллер самолета. Дважды раздался звук, как при шлепке мокрой тряпкой по стене. Секунду Маркони стоял неподвижно, а потом рухнул на песок, разбросав руки и ноги в стороны.
– F-fuck! – воскликнула Уайтби, срываясь с места…
– Аптечку тащите! – крикнул Гиборн, и помчался вслед за ней.
Когда они добежали, оказалось, что ситуация не так ужасна, как могло показаться в начале. Противник Маркони уже присел на корточки, помогая ему подняться.
– Декурион Таши Цамбва, спецназ авиационно-штурмового корпуса Шонао, - очень вежливо представился он.
– Э… сержант Венди Уайтби, 8-й флот США, - ответила Венди, - Эй, Карл, ты как?
– Огреб, - хрипловато отозвался Маркони.
– Ребра целы? – спросила она, глядя на две вздувшиеся пурпурные полосы на торсе рядового, - Дышать не тяжело?
– Вроде, не очень, тяжело, - сказал он, осторожно принимая сидячее положение.
В этот момент раздался голос Озогаи, многократно усиленный мегафоном. Принц произнес несколько фраз на нсенго-банту, и зрители восторженно закричали. Он подождал, пока все успокоятся, и перешел на английский.
– Мы решили вручить рядовому американского флота Карлу Маркони особый приз: бронзовый ассегай за смелость и за ловкость, как лучшему бойцу дня.
– Я же проиграл, - прохрипел Маркони,
– Понимаешь, - ласково пояснил Таши Цамбва, - Я не в счет, нет.
– Это почему? – поинтересовался Гиборн.
Декурион слегка пожал плечами.
– Я был инструктором по рукопашному бою в гвардии президента Ндунти. Потом он перевел меня в новые аэромобильные войска, потому что я попросился в авиацию, а сейчас я тичер в спецшколе инструкторов спецназа. Но, мне тоже нравится учиться, поэтому я учусь в спецшколе гуманистов. Это очень интересно, да!