Сверхзадача
Шрифт:
Мат хотел быть узнанным и продолжал упорствовать.
– Сообщаю дополнительно наименование корабля: "Галатея". Прошу передать Луне для порта Клавиус.
После небольшой паузы Мат еще раз повторил название. Кажется, и тут новые правила. Пришельца просто замеряют со всех сторон и тут же регистрируют. В этом что-то есть. Каждый капитан в первой же фразе в адрес начальника порта сообщает наименование своего судна. Других таких идиотов, как Эви, на свете не бывает. Правда, для него это впервые; кроме того, он побежал за командиром. Но почему тогда космическая дама не поинтересовалась этим сама? Странное противоречие. Впрочем, это все мелочи. Важно другое - то, что
Вскоре появился Эви; он застал Мата сидящим перед рацией с опущенной головой.
– Я нашел. Вот формула вербального доклада о прибытии корабля...
– Спасибо, не требуется. Нас уже взяли на учет. Скажи, ты не назвал даме-автомату имя "Галатеи"?
– Конечно, нет. Это было ошибкой?
– Нет. Только я не все здесь понимаю. Ну да ладно, пустяки. Не имеет значения.
– Чего ты хочешь, Гилл? Чтобы весь межпланетарный аппарат в полном составе, во главе с Клавиусом бросился тебе на шею? Не скромничай, именно этого ты ожидал.
Итак, на Клавиусе сейчас идет поиск. Если "Галатею" не обнаружат в числе звездолетов, отправившихся в космос за последние пятьдесят лет, последует запрос в архив. Но может случиться, не найдут и там. Ведь за полтора с лишним десятка лет имя "Галатея" могли присвоить и другому кораблю. Хотя это маловероятно. В его время обычно избегали давать новым кораблям наименования погибших или пропавших без вести, это считалось дурной приметой. А мифология достаточно богата именами богов и героев. Мат понимал, что бессмысленно донимать даму-автомат вопросами о том, через сколько времени можно ожидать ответа из лунного центра Клавиус. Но до тех пор пусть эта почтенная матрона соединит его с какой-нибудь другой базой, просто поговорить. Тем более, это не запрещено, ведь если включится Клавиус, космическая телефонистка немедленно отключит прочих абонентов.
– Прошу соединить с центром на Фобосе.
– Он не знал точного названия абонента, но надеялся, что автомат поймет запрос по ключевым словам.
– На Фобос и Деймос посадка запрещена. Все межпланетные объекты...
Мат уже знал эту формулу и прервал диктора, недослушав.
– Я хочу говорить с центром Фобоса. Понимаете? Говорить, а не совершать посадку. Повторяю: говорить!
– На Фобос и Деймос посадка запрещена...
Мат едва не заорал.
Спокойствие, старина! Ты был невежлив, перебил даму. Пусть доскажет свою сказочку до конца, бедняжка. Подождем. Терпеливость всегда приносит плоды.
– Все контакты только через Клавиус, центр на южной стороне Луны...
– Свист Мата уже не интересовал.
– Благодарю. Значит, вербальная связь тоже?
– Гм... Не так уж глупа дама-автомат, но все-таки надо пробиться сквозь этот секретарский заслон в космосе. Мат лихорадочно соображал.
– Срочно, внеочередное сообщение! Имею срочное сообщение!
– На мгновение он замешкался. Нет, все правильно, какое ему дело до Фобоса? Важно лишь услышать голос живого человека.
– Повторяю: имею срочное сообщение! Прошу вне очереди! Сообщение для центра Клавиус.
– Опасность для жизни?
– поинтересовалась дама.
На Мата словно вылили ушат холодной воды. Он мог предугадать этот вопрос. Не начинать же со лжи!
– Нет, опасности нет. Повторяю: имею внеочередное сообщение. Прошу срочный разговор с лунным центром Клавиус.
– Это против всяких правил, но черт с ним.
– Вы передали?
– Передала.
– Раздался свист, потом наступила пауза.
– Я имею с лунным центром Клавиус только одностороннюю связь.
– Идиотка!
– Мат не смог
– Могла бы сказать об этом раньше!
– Не понимаю. Прошу повторить!
Он выключил микрофон. Эви с тревогой смотрел на Мата.
– Однако я понял не слишком много, - признался он.
– Я тоже. Но попробуем разобраться. Когда сталкиваешься только с одним пунктом незнакомой системы, всегда непонятно. Попытаемся применить логику.
Мат снова включил микрофон.
– Прошу сообщить, когда и на какой волне я должен ждать приема управления кораблем на посадку?
– Управление вашим космическим объектом с момента установления места его нахождения в пространстве принял на себя центр Клавиус!
Мат мгновенно развернулся на шарнирном кресле и уставился на приборную доску навигаторов. На главном осциллоскопе зеленым светом мерцали позывные межпланетного центра Клавиус. Мат повернулся на кресле к микрофону.
– Благодарю вас, сударыня. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи!
– Голос звучал все так же приятно и немного нараспев.
Мат выключил радиопередатчик и потянулся.
– Что ты делаешь? А если Клавиус нас вызовет? Ты же заказал срочный разговор!
– В глазах Эви светилось неподдельное беспокойство.
– Не волнуйся, старина. Мы теперь как у Христа за пазухой. Уж если они сумели без нашего ведома взять на себя управление "Галатеей", то, поверь мне, найдут способ нас разбудить. В любое Время, когда им будет угодно!
Мат был упрям; в течение четырех дней напролет он пытался самостоятельно выйти на связь с Клавиусом, но потом сдался. Кроме первой космической дамы-автомата с приятным певучим голосом, появилось еще несколько, но они не дали никакой дополнительной информации, скорее, наоборот, знали меньше первой. Запрещение посадки на спутники Марса не упоминалось, видимо, по той простой причине, что забираться в такую даль для "Галатеи" уже не имело смысла. "Абсолютно автоматизированная, великолепно организованная система движения, думал про себя Мат.
– Исключает возможность каких-либо ошибок". Передатчик Клавиуса вел "Галатею" гораздо быстрее, чем сам Мат, даже если бы он вызубрил наизусть все тонкости космической навигации, хранящиеся в памяти компьютеров в библиотеке. Впрочем, ему и в голову бы не пришло отделаться от опеки Клавиуса и самому вести "Галатею" к Луне. Даже искусник Сид не сделал бы этого на его месте. Кто знает, сколько звездных кораблей бороздят сейчас окололунное пространство, какие коммуникации ты пересекаешь? А Клавиус, разумеется, это знал. Траектория получалась почти прямой, коррекции крайне незначительные.
Экраны внешнего наблюдения с левого борта включить было уже невозможно, солнце сияло ослепительно. На верхнем экране, прямо над головой командира корабля, блестела теперь большая голубоватая звезда, а рядом с ней другая, золотистая, совсем крошечная. Шло время, и голубая звезда постепенно превратилась в правильный полушар, а звездочка рядом - в тоненький серп с острыми концами. Потом на голубоватой поверхности половинки шара проступили какие-то полосы, а желтый серп начал быстро расти. Сначала он перерос голубой полушар, а потом начал жадно захватывать пространство, словно стремясь поглотить весь горизонт. Когда концы желтого полумесяца уже не вмещались на крайних экранах, выходя из поля зрения лобовой камеры "Галатеи", заговорил Клавиус, южный центр Луны. Как Мат и предполагал, самому включать динамики не потребовалось. Когда в командном салоне вдруг зазвучал уверенный, низкий баритон, у Мата мелькнула надежда, что это живой человеческий голос.