Сверкающие тени
Шрифт:
Я качаю головой. Я и в самом деле об этом не задумывалась. Я считала, что самая большая и неразрешимая проблема – выбраться отсюда.
– То-то же. Моя новая личность почти готова. Через месяц я уберусь отсюда.
– Коди…
– Я не могу, – бормочет он. – Это невозможно успеть в такой срок. Одних документов сколько создать и проработать. А прошлое? Связи? Нет, Шайен, ничего не выйдет. Мне жаль, честно.
Я ухожу. Я не могу сейчас находиться рядом с ним. Мысль о том, что я навсегда застряну здесь совершенно одна, невыносима. У меня начинается приступ паники. Я уже жалею о том, что о казалась
– Шайен, постой!
Я останавливаюсь. Коди быстрым шагом меня догоняет.
– Послушай, – шепчет он, – есть один вариант, но это будет сложно. Не знаю, получится ли вообще. Мы не можем создать новую личность, но можем выдать тебя за кого-то иного. Молись, чтобы кто-то нашёлся.
И я действительно молюсь. Теперь каждый вечер мы с Коди просматриваем списки умерших за день. Нам нужно успеть подчистить данные о смерти прежде, чем их спустят ниже следующим утром. Идеальной кандидатуры по-прежнему нет. Я предлагаю переписать биографию любого умершего, присвоив себе его социальные номера, но Коди отсекает мое предложение.
– Нужно успеть все закончить до утра, – объясняет он, когда мы с ним прибираем операционную. – Никто не увидит правок, но если пойдет рассинхрон, его заметят. Программа сообщит о сбое. Жди.
И я жду. Дни летят с сумасшедшей скоростью, времени все меньше. И, когда я уже начинаю терять всякую надежду, мы находим идеальную кандидатуру.
Ее зовут Магдалена Джейс и ее рейтинг шестьдесят три. Коди придирчиво проверяет биологические данные и радостно свистит.
– Она идеальна, Мальберн! Просто идеальна!
Я придирчиво всматриваюсь в строки личного дела и с каким-то смешанным чувством страха и восторга понимаю, что мы с Магдаленой могли бы быть близнецами. У нас один возраст, рост, цвет глаз и волос. Я проглядываю результаты ее Аттестации и вижу те же низкие баллы по точным наукам.
– Тут править совсем мало, – радуется Коди. Он тщательно заполняет графу особые приметы, меняет место проживания на Джоршвилль, а высокие знания садоводства на медицину. Если верить результатам психологических тестов, то она просто идеал, и Коди хихикает, пропуская этот пункт. Он тратит много времени, меняя ее медицинскую историю на мою собственную. Магдалена сирота, мне не грозит быть раскрытой кем-то из её родных, но Коди на всякий случай делает пометку о моём намерении переехать в столицу.
– С Джоршвиллем теперь покончено, – говорит он, – и тебе реально стоит держаться подальше от её родных мест.
Я не знаю, что и сказать. Все происходящее кажется мне нереальным. Я не верю, что нам удастся побег, а, значит, и вживаться в роль Магдалены мне не придется. Однако я продолжаю каждый вечер приходить в компьютерный зал, заучивать биографию моей новой личины. Коди повысил ее уровень благонадежности до максимума, любой, кто откроет мое личное дело, даже не усомнится в моей преданности власти, и едва ли станет обращать внимание на мелочи в биографии.
Я запоминаю все данные по ее поисковым запросам, часами штудирую книги, которые она брала в центре выдачи, и красотка Эмбер все чаще разрешает мне выходить в библиотеку. Доктор, который все ещё меня навещает, уверен, что книги часть моего выздоровления, а потому по его просьбе охранники позволяют мне не выключать после отбоя свет.
Коди
Глава 3
5
Хотя Коди сотню раз в деталях рассказывает план побега, я страшно нервничаю. Я не могу толком сосредоточиться на работе, и меня впервые ругают. Обед не лезет, я отдаю сэндвичи Коди и он раздраженно велит мне взять себя в руки и подкрепиться. Сам он тоже выглядит взволнованным, но старается не подавать вида. К вечеру мы оба сами не свои и почти не говорим, когда собираемся на свободном часе в компьютерном зале. Коди вносит последние правки в наши личные дела. Его новая личность – Джон Прюитт, сын того самого Дженилза Прюитта, которого мы переселили в Карст. Коди уверен, тот поддержит его, едва узнает всю правду. Я не сомневаюсь в его правоте. За два года заключения я много раз видела, как поддерживают друг друга чернокожие.
Для меня Коди выписывает назначение в центр распределения в столице. Когда я прибуду в Глэндсдейл, для меня подберут жилье и работу с учетом идеального личного дела Магдалены. Красотка Эмбер велит отбой и мы послушно расходимся по камерам.
Проходит три томительных часа, когда они снова открываются.
– Быстрее, – командует она. Коди пулей мчится на пост досмотра. Второй охранник осуществляет обход верхних этажей, у нас на все минут двадцать. Коди требуется три из них, чтобы начисто стереть наши личные дела. Теперь Коди Прескотта и Шайен Мальберн не существует в природе. Красотка Эмбер отводит нас в служебное помещение и дает гражданскую одежду. Она плохо садится по размеру, но не настолько, чтобы привлечь к нам ненужное внимание. Затем она выводит нас в гараж, и мы прячемся в ее машине. Лежать под брезентом на полу очень неудобно – мало места и нечем дышать. Я задыхаюсь от страха, но Коди крепко сжимает мою ладонь. Слишком просто, – думаю я, – все слишком просто.
– Успокойся, – требует Коди, и я понимаю, что ногтями впиваюсь ему в кожу.
– Что будет, когда нас не найдут в камерах? – в ужасе шепчу я. Коди молчит. Завтра воскресенье, у нас есть дополнительный час, но я не могу отделаться от мысли, что начнется, когда в городе узнают, что двое изгоев бежали из заключения. Коди удалил наши личные дела, но что, если где-то есть копии, и наши описания передадут на границу? Или кто-то из охранников, знавших нас в лицо, окажется на пропускном пункте, когда мы попытаемся выбраться из города? Коди многое сохраняет при себе, не делясь со мной деталями побега, и все его недомолвки теперь кажутся мне причиной для неизбежного провала. Если нас поймают, то расстреляют.
Часа через три в гараже раздаются шаги и дверь открывается. Это красотка Эмбер.
– Тише, – велит она, и заводит мотор. Медленно мы подъезжаем к последнему пропускному пункту. Эмбер открывает окно.
– Как ночная смена? – спрашивает ее незнакомый голос охранника.
– Как обычно, всю ночь думала о тебе.
Охранник хрипло смеется. Он тянет время, должно быть, ему нравится красотка Эмбер, а мои нервы натягиваются струной. Я так напугана, что мне хочется вскочить на ноги и добровольно сдаться.