Свести с ума дракона
Шрифт:
Розалин зажмурилась, ожидая смерти, но не опуская высоко поднятой головы. Она была дочерью герцога, в ней текла сильная кровь долин. Она примет свою смерть с высоко поднятой головой, чтобы не стыдно было смотреть предкам в глаза по ту сторону горизонта.
На теле сжались драконьи пальцы, и он резко поднял ее в воздух. Розалин распахнула глаза и в ужасе смотрела, как мраморные плиты все дальше удаляются от нее. Завизжав, она попыталась вырваться из хватки, пока было еще недалеко падать, но пальцы сжались только сильнее.
Дракон поднялся к какому-то небольшому выступу
Узкие ноздри раздулись, и из приоткрытых губ вырвалось судорожное жаркое дыхание. Дракон оттолкнулся лапами от скалы, срываясь вниз и оставляя ее одну.
Розалин закричала, понимая, что он оставил ее в ловушке. Спуститься отсюда так, чтобы не переломать себе все кости, она не смогла бы. Она схватила камень из-под ног и бросила вслед дракону. Затем туда же полетело все, до чего она смогла дотянуться.
Вдруг совсем рядом с плитой вверх выстрелила узкая струя пламени. Огонь разбился о камни на потолке с громким шипением.
Розалин в ужасе отшатнулась от края и прижалась спиной к холодной скале. Сердце лихорадочно заколотилось в груди, пальцы похолодели. Здравый рассудок напомнил, что злить дракона — опасная затея, учитывая, что он без труда убил рыцарей, что ему какая-то девушка?
Розалин села на корточки, обхватила колени руками и расплакалась. Она была обречена. Отсюда не было выхода. Кто бы ни пришел спасать ее, они придут на смерть.
Дракон не отпустит пленницу, пока не заплатят выкуп. Станет ли он отпускать ее после этого, она не имела ни малейшего понятия. Возможно, он также убьет и ее, когда наиграется, или когда она преодолеет черту, сведя его с ума своим характером.
Слезы лились из глаз неконтролируемым потоком. Розалин задыхалась от надрывных всхлипов. Голова пульсировала, к горлу подкатывала тошнота, но успокоиться она не могла. Она была обречена и не видела ни малейшего шанса на спасение.
Глава 10
Розалин проснулась и, не открывая глаз, провела рукой рядом с собой. Было мягко.
Она резко села и уставилась на свою кровать. Как она здесь оказалась? Когда она засыпала, истощенная слезами, вокруг были только холодные камни и пять метров свободного падения вдоль скалистого склона.
То, что за ночь каменный выступ сменился на мягкую постель, было, конечно, приятно, но подозрения закрались в душу. Во-первых, с какой такой радости дракон решил ее помиловать? Во-вторых, каким образом он занес ее в комнату?
Покосившись в сторону балкона, Розалин убедилась, что резная рама окна, заменяющая стекло, все еще была закрыта и шторы задвинуты так, как она их бросила вчера днем. Судя по бледному сероватому свету за ними, до рассвета оставалось еще около часа.
Встав с кровати, Розалин подошла к двери, открыла ее и выглянула во мрак коридора. Стоило это сделать, как в другом конце тихо защелкнулся замок. Филип.
Похоже, это он уговорил дракона помиловать ее и спустить вниз. Наверное, до кровати ее донес тоже он. От этой мысли стыдливо покраснели щеки, и сердце робко дрогнуло
Розалин вернулась в комнату, задумалась на мгновение, но, решившись, все же вышла на балкон. Взгляд скользнул по мраморным плитам двора в сторону огненной стены. Ни покореженной брони, ни разорванного плаща во дворе не оказалось. Если бы не еще свежие воспоминания, она решила бы, что ничего не произошло. Что ей просто приснился кошмар, и наступило очередное утро в драконьем логове.
Горечь сдавила горло, и Розалин вернулась в комнату. Закрыв лицо ладонями, она судорожно выдохнула. Нельзя было забывать, что она пленница. Что не по своей воле она оказалась здесь, что за нее был объявлен выкуп. Теперь из-за нее пострадали люди, отправленные отцом вернуть ее.
Розалин помотала головой и пошла умываться и переодеваться. Одежда не менялась уже третий день, и от нее начинало попахивать. Выбрав темно-зеленое платье, в котором она встретила первый день в драконьем логове, Розалин подошла к зеркалу.
На нее уставилось отражение осунувшейся девушки с опухшими прозрачными глазами, огромными мешками под ними и красным носом. Растрепанные волосы топорщились во все стороны.
Разочарованно поджав губы, Розалин переплела косу и уставилась на браслет. Снимать его не хотелось. Он удивительным образом дарил ей успокоение, будто заверял, что не все так уж и плохо. Каждый раз, когда она смотрела на него, сердце согревала мысль, что это подарок от парня, который заставлял ее сердце трепетать от влюбленности, и который, кажется, тоже испытывал к ней чувства.
Розалин спустилась на кухню в полумраке предрассветного часа и вгрызлась в яблоко. Рагу стало несъедобным, а для готовки не было никакого настроения. Даже сил поставить кипятиться воду не наскреблось.
Розалин отстраненным взглядом пялилась в узкое окно, за которым солнечные лучи скользили по скалам и стенам сокровищницы. Не было ни малейшего желания выходить наружу и попадаться на глаза дракону. Да и он не спешил звать ее.
В голове раз за разом прокручивались события вчерашнего дня. Мысли вернулись к разговору с Филипом о том, что никого не спасали, что, только заплатив выкуп, отец сможет получить ее обратно. Розалин прекрасно понимала, что тягаться с драконом — это не то же самое, что в джостре поучаствовать. То, что этого не понимали ее отец и его чугунноголовый друг, было для нее непостижимо.
Как они могли отправить молодых парней на смерть? Неужели они искренне надеялись, что два юноши смогут отбить ее у дракона? Розалин, может, и сбежала из дома, но их смерти были на них, на ее отце и его друге. Это они позволили им отправиться в эту заранее обреченную на провал миссию. Оставалось надеяться, что теперь до них дойдет вся серьезность ситуации, и отец заплатит, наконец, выкуп.
Сердце сдавило от тоски. Если он это сделает, Розалин больше никогда не увидит Филипа. Даже если отец согласится заплатить выкуп и за него, то он никогда не позволит ему даже приблизиться к ней. Он спихнет ее замуж за лорда Ругера, отправив к столице, подальше от герцогства и драконьих гор.