Свет и тени
Шрифт:
— Прежде чем начать, скажи, почему у тебя возникли вопросы, — отрезала она и, не дрогнув, встретила его взгляд.
Глядя ей в глаза, Мэтт заколебался. Он искал женщину — метущуюся и беззащитную, которую, как ему казалось, хорошо знал, но вместо этого видел перед собой незнакомку. Ясный уверенный взгляд, ровный голос, отточенная интонация. Ее слова напоминали взмахи скальпеля в руках искусного хирурга.
— Один из новых рабочих на стройке родом из Грейсонвилла. Он тебя узнал.
Миранда склонила голову набок, удивляясь
— Как это дошло до твоего отца? — спросила она.
Глаза у Мэтта сузились.
— Откуда ты знаешь, что это до него дошло?
— Он не пытался скрыть неприязнь, когда пришел ко мне в магазин.
Миранда чувствовала, как с каждым словом в нее вливаются свежие силы. Ее переполняло ликование — наконец-то она разрубила узел, связывавший ее с прошлым. Теперь она может выложить все начистоту.
— И потом, мне не в новинку негодующие родственники, которые везде суют свой нос.
Мэтт едва не задохнулся от этого неожиданного выпада.
— Он был встревожен.
— Из-за меня? — Ее губы дрогнули в печальной улыбке. — Из-за женщины, которая делит с тобой постель? Почему? В твоей жизни не я — первая, не я — последняя. С чего бы мне такая честь? — Она шагнула к Мэтту — первый шаг в его сторону с тех пор, как он пришел. — А ты? Зачем тебе нужна защита от меня? Неужели я настолько всемогуща, что могу подчинить тебя своей воле? Ты пришел за ответами или за подтверждением отцовских подозрений? И с какой стати я должна давать тебе то или другое?
Она провоцировала его. Мэтт чувствовал, что вот-вот сорвется.
— Я доверял тебе.
— Я тебя об этом не просила. Отодвинувшись, Мэтт пристально посмотрел ей в лицо. Этот жесткий взгляд был ему незнаком.
— Ты взяла деньги у Клариссы Грейсон? Миранда видела, что он балансирует между верой и сомнением. Она могла подтолкнуть его в любую сторону. Он пришел, чтобы задать врпро — сы. Будь Мэтт малодушным человеком, ему хватило бы того, что рассказал отец.
— Взяла.
Он закрыл глаза. Сомнения еще больше окрепли. Она ни секунды не колебалась, не пыталась уйти от ответа.
— Твой муж считал, что ты ему изменяешь? — Да.
— И на этом основании он подал на развод? — Да — Были доказательства?
— В суде — да.
Миранда ждала дальнейших вопросов. В глазах Мэтта все явственнее отражалось разочарование. Сердце ее разрывалось от боли. Мучительно хотелось подойти к нему, обнять, сказать, что прошлое — ложь. Но она не могла этого сделать. Еще за секунду до его звонка она была уверена, что ею движет инстинкт самозащиты, боязнь оказаться отвергнутой, нежелание вновь потерпеть крах, неизбежный, когда между мужчиной и женщиной встают непримиримые родственники.
Теперь она знала правду. Глядя Мэтту в глаза, видя, какую боль причиняют ее ответы, Миранда вдруг осознала то, что происходит
— Мой муж подал на развод, обвинив меня в супружеской измене. Нашлись свидетели. Я покинула город заклейменная позором, но с полными карманами золота Грейсонов. На эти деньги я начала новую жизнь здесь, где никто не знал моего имени и моего прошлого.
Мэтт замотал головой, не желая признавать эту правду, изо всех сил цепляясь за свои иллюзии.
— И у тебя нет ни капли сожаления, — пробормотал он, потрясенный этим сухим, бесстрастным отчетом.
— Нет, мне не о чем жалеть, — коротко бросила она.
Несмотря на ее отчаянные попытки оставаться спокойной и невозмутимой, в голосе прорезалась искренняя нотка.
— Ты продалась за деньги.
Мэтт смотрел на нее, не отводя глаз. Новый образ Миранды никак не укладывался у него в голове, так же как и неумолимые факты, вставшие между ними.
— Я их заработала, — возразила Миранда, вновь овладев собой. Она пожала плечами. — Для тебя это несущественная разница, но для меня — нет. Я ненавижу бедность. И никогда больше не буду жить в нищете.
Не благодаря чужим деньгам, а благодаря собственным усилиям, могла бы добавить она, но не стала, зная, какой вывод сделает Мэтт.
Мэтт смогрел на нее, уже не в состоянии удивляться ее предельной откровенности и холодной отчужденности.
— Значит, все было ложью.
На глаза ее навернулись слезы. «Еще только несколько минут, — в отчаянии подумала она, — и все будет кончено».
— Мой страх не был ложью, — прошептала она, не в силах осквернить то, что было между ними, даже ради того, чтобы дать Мэтту свободу. — Ты научил меня, как прекрасно заниматься любовью.
Мэтт едва не задохнулся от внезапного приступа ярости. Он стремительно шагнул к двери, едва не задев Миранду. Скорее прочь отсюда! Ему не следовало приходить.
— Леди, я думал, что занимался с вами любовью. Но сейчас вы объяснили мне, что это был всего лишь секс. Рад, что вы получили удовольствие.
Взявшись за дверную ручку, он обернулся на прощание.
— Лично я намерен принять горячий душ. Чтобы отмыться от грязи.
Глядя на побледневшее лицо Миранды, он испытал какое-то извращенное удовлетворение от того, что причинил ей боль. Ему тоже было больно. Слишком больно. Точно его пропустили через мясорубку.