Свет клином сошелся
Шрифт:
— Цинично, — заметила я.
— Вот мне точно так же редактор сказал, когда я положил ему на стол статью на эту тему, а потом добавил, что жители нашего города хотят читать что-то гораздо более оптимистичное.
Я слушала журналиста и не понимала, почему ему сразу не пришло в голову, что Булатов винил в своей смерти Аристотеля. Стоило ему взглянуть на недописанную, смятую и брошенную мимо мусорного ведра записку Никиного отца, как его посетила мысль насчет моего Ариши.
— Антон, а
— Пока нет. Говорят, Коля Рудин с ним поддерживает связь, но Коли сейчас нет в Горовске. Он на днях с курорта вернется… Знаешь, Полина, я все же хотел вернуться к Хазарову.
— Не волнуйся, он не останется безнаказанным. Для начала надо насобирать о Хазарове и, разумеется, об Аристотеле как можно больше информации.
— Хорошо, я этим займусь. А что будешь делать ты? — поинтересовался Ярцев так, будто он выдал мне солидный аванс и считал своим долгом узнать, как я его буду отрабатывать.
— На данном этапе — тоже собирать сведения об этих людях. В этом деле спешить не стоит.
— Тогда я пойду.
— Я тебя провожу.
Когда мы спустились на первый этаж и подошли к двери, я напомнила:
— Антон, не забудь мне прислать информацию о Михайлове.
— Могла бы и не повторять, я склерозом пока не страдаю. — Ярцев взялся за ручку входной двери.
Едва я проводила своего одноклассника, как в кармане моих джинсов завибрировал мобильник. Достав его, я увидела на дисплее Аришину фотографию и ответила:
— Алло!
— Так, Полетт, слушай сюда, — негромко, но внушительно произнес дедуля, — я скоро приеду, но не один, а с очень хорошим человеком.
— Ариша, а не поздновато ли для гостей?
— Нормально. Тем более что у тебя завтра день рождения…
— Что? — опешила я.
— Не перебивай, а слушай вводную. Я сказал, что у моей единственной дочери, то есть у тебя, Полетт, есть… физический недостаток, какой именно, я не успел придумать. Так что тебе придется развить эту тему самой. Предупреждаю сразу — глухота не годится, поскольку гость будет играть для тебя на скрипке.
— Играть для меня? Зачем? — Я растерялась. — Ариша, что ты задумал?
— Полетт, нет времени что-либо объяснять. Просто сделай так, как я тебя прошу. Слушай, а может, тебе сымитировать горб? — предложил дед. — Да, по-моему, это не плохая идея! А главное — не так уж сложна в исполнении.
— Это отвратительнейшая идея! — возразила я.
— Придумай что-нибудь получше, если сможешь, — Ариша проявил великодушие, не став настаивать на своем, — только не слишком с этим затягивай. Мы приедем примерно через час. Все, я отключаюсь.
Ну, Ариша, удивил так удивил! Что же послужило толчком для такого замысловатого скачка его фантазии? Осознав, что мне этого
Глава 4
Минут через пять я уже звонила к соседям.
— Полина? Какая приятная неожиданность! — Вадим посторонился, впуская меня в дом. — Ты ко мне или к матушке?
— Даже не знаю… Дело в том, что мне нужно инвалидное кресло, — за неимением времени я прыгнула с места в карьер.
Реакция Ромашкина оказалась непредсказуемой.
— Полина, крепись! — Сосед участливо взял меня за руку. — Я знаю, как неожиданно это случается и как меняет жизнь. Проходи, я сейчас напишу, в какую фирму тебе следует обратиться…
— Вадим, ты меня неправильно понял. Кресло нужно срочно.
— Я понимаю, Аристарх Владиленович не сможет долго лежать в постели, он ведь привык к активному образу жизни. Но ты не беспокойся, там всегда есть в наличии большой ассортимент кресел, а главное — можно поменять товар, если вдруг он не подойдет. Например, мою матушку устроило только третье кресло…
— Вадим, а чем она сейчас занимается? — поинтересовалась я.
— Спит.
— То есть Александре Владимировне кресло до утра не понадобится? — уточнила я.
— Трудно сказать… Погоди, ты что, пришла к нам за маминым креслом? — наконец-то догадался Ромашкин.
— Именно так, — подтвердила я, испытывая некоторую неловкость.
— Прости, но я боюсь, что оно не подойдет для Аристарха Владиленовича. У них разный рост, разная весовая категория…
— Понимаешь, я прошу кресло не для своего деда.
— А для кого? — спросил Вадим.
Я не знала, как объяснить ему Аришину причуду, поэтому попросила:
— Просто дай мне кресло напрокат на несколько часов, если это, конечно, возможно. Если «нет», то так и скажи. Я не обижусь.
— Нет, — отрезал Ромашкин.
— Ладно, тогда я пойду. — Я уже повернулась к двери, как вдруг услышала в глубине дома женский голос, заставивший меня задержаться.
— Вадим, сынок, разве так можно? Если Полина решилась обратиться к нам с такой неординарной просьбой, — голос тети Шуры звучал все ближе и ближе, — значит, на то имеются веские причины. Почему бы нам не пойти ей навстречу? Соседи должны помогать друг другу. Здравствуй, Полиночка!
— Добрый вечер, Александра Владимировна! — кивнула я пожилой женщине, въехавшей в прихожую на инвалидном кресле с автоматическим управлением.